Это было 75 лет назад — 16 сентября 1941 года. В этот день вышел Указ Президиума Верховного Совета СССР о присвоении звания Героя Советского Союза нашему земляку Василию Тихонову: за успешные боевые вылеты на бомбардировку военно-промышленных объектов Берлина.
Вот как рассказал об этом после встречи с Василием Гавриловичем участник Великой Отечественной войны краевед Михаил ГЛАЗКОВ в своей книге «Рубежи бессмертия».
Взревели моторы и, набирая скорость, запели сильно и ровно. Лопасти винтов слились в голубоватый круг. Мощные струи воздуха пригнули траву. Бомбардировщик, тяжело вздрагивая на выбоинах, пошёл на старт. Далеко на западе за стальной дымкой Балтики садилось солнце. Разбег. В сплошной вой слился гул моторов. Набирая скорость, машина мчится по взлётной дорожке.Впившись глазами в конец взлётной полосы, Тихонов прислушивается к рёву моторов и свисту ветра. Мчатся навстречу и мгновенно остаются сзади взлётные знаки. В висках стучит кровь, отсчитывая секунды. Кажется, вот-вот до отказа гружённая бомбами машина врежется в лес. Слишком короток разгон на этом неприспособленном для тяжёлых воздушных кораблей аэродроме.Штурвал на себя. Машина, надсадно ревя, отрывается от земли и проносится над верхушками деревьев. Разворот над аэродромом. Бомбардировщик набирает высоту.В тёплом комбинезоне, перетянутом лямками парашюта, в массивных меховых унтах и толстых кожаных перчатках жарко. Схлынуло напряжение старта, можно вздохнуть спокойнее. Где-то там внизу, на аэродроме, откуда поднялся сейчас Тихонов, выруливают на старт бомбардировщики их группы.— Веня, как остальные? — спрашивает Тихонов штурмана и, отстегнув ремень шлемофона, сдвигает его на затылок. Смахивает рукавицей бисеринки пота.— Порядок, батя! — отзывается весёлый улыбчивый штурман Вениамин Лахонин. — Поднялись все, начинаем построение.Бомбардировщики выстраиваются в походный порядок.— Коневцев, как самочувствие? — повеселев, спрашивает командир корабля.— Отлично, товарищ капитан, — отзывается стрелок-радист. В голосе его звучит радостная торжественность, сознание необычности полёта: они летят бомбить Берлин.
Строй самолётов идёт над морем всё дальше на запад. Кажется, воздушные корабли стремятся догнать солнце. Но оно уходит, меркнет, бросает последние лучи на высокие перистые облака и, наконец, скрывается за горизонтом. Внизу быстро темнеет…
Далёк путь. Пройдёт целая ночь, пока лётчики сделают своё дело и повернут корабли в обратный путь. Некоторые могут не вернуться: впереди ждёт враг.Бомбардировщики идут без истребителей сопровождения. Да и зачем они? Ведь основной маршрут пройден ночью. Нужно во тьме накрыть врага. Ещё до вылета, на земле, намечены все детали полёта и бомбометания. Не нужно зря открывать огонь из бортовых пулемётов. Нельзя выходить по рации в эфир. Слаженность и точность группового удара отработаны в тренировочных полётах, и лётчики чувствуют локоть друг друга безмолвно.Мощно и ровно гудят моторы. По сторонам и немного сзади строем идут другие машины — бомбардировщики дальнего действия. Высота растёт и растёт. Глубокая ночь закрыла море и землю. Светит, бежит сбоку за самолётом луна. Холодно перемигиваются звёзды.Тихонов отрывает одну руку от штурвала, шевелит пальцами. Стынут руки даже в тёплых перчатках. Глаза заволакивает пелена — сказывается высота. Тошнит. Кислородная маска покрывается изморозью. За бортом минус сорок пять.— Как самочувствие, ребята? — спрашивает у штурмана и стрелка-радиста. — Держимся?— Держимся, батя! — это голос Андрея Коневцева. — Холодновато малость. Да кровь что-то из носа пошла.— Ничего, — подхватывает Вениамин Лахонин, — бывает и хуже.И тут же деловито добавляет:— Идём по курсу. Видимости никакой. Приборы в порядке.Он замолкает, очевидно, колдует над картой и компасом. Потом докладывает:— Подходим к острову Бронхольм — точке разворота. Внимание!Тихонов вглядывается в приборы. Преодолевая окоченелость ног и рук, жмёт левую педаль, берёт штурвал влево и слегка на себя. Бомбардировщик входит в вираж. На звёздном небе видно, как разворачиваются остальные машины.Скоро кромка берега. Пройдена большая часть пути. Но в море вдруг вспыхивают и вонзаются в небо ослепительные лучи прожекторов. Это сторожевые корабли ставят заслон. Вот она, первая встреча. И сразу потянулись вверх, захлёбываясь и сверкая, трассы зенитных снарядов. Хорошо, что машины идут на большой высоте и трудно вести по ним прицельный огонь.— Штеттинская гавань, — докладывает Лахонин. — Поздравляю, мы над Германией!Василий Тихонов крепче сжимает штурвал:— Не бомбить! Идем на Берлин!Брови его сдвинуты, щёлками смотрят настороженные глаза. Руки прикипели к штурвалу. Тело собралось как перед прыжком.Встаёт завеса огня. Вперегонки мчатся и брызжут искрами ослепительные шары. Словно мечи, рубят воздух прямые лучи прожекторов. Лавина огня кольцом охватывает самолёты. Гарь, удушливый запах взрывчатки проникают в кабину. Нечем дышать. И хотя высота уже меньше, хочется снова надеть кислородную маску, чтобы не задохнуться. И тут в шлемофоне слышится прерывающийся от волнения голос стрелка-радиста:— Товарищ капитан! Слева внизу истребители!Из чёрной пучины неба выныривают две пары ярких огней. Ночные истребители! На огромной скорости мчатся наперерез бомбардировщикам, направив вперёд ослепительный огонь фар.Тихонов быстро осматривается: нет ли выше своих самолётов. И резко берёт штурвал на себя. Истребители проносятся ниже, выпуская длинные трассирующие очереди.— Промазали. Ищите нас! — торжествует Лахонин.Штеттин остаётся позади. Тихонов вспомнил, как несколько дней назад комиссар читал им заявление Геббельса представителям международной печати: «Ни один самолёт не может появиться над Берлином. Это надёжно защищённая твердыня нашей нации. Скорее падут столицы всех стран мира, нежели падёт Берлин…»В шлемофоне вновь голос Лахонина:— На боевом курсе! Впереди Берлин!И вот внешнее кольцо обороны города. Самолёты снижаются и перестраиваются в боевой порядок. Тотчас вспыхивает жестокий клубок огня. Кажется, звенит и гудит сам воздух. Взрывы лопаются с оглушительным воем. Всё небо перечерчено трассами огненных пунктиров. Хлещут по лопастям, по крыльям ослепительные лучи прожекторов. Уходя из клуба огня, капитан Тихонов бросает корабль в стороны, вниз, взмывает вверх. Лучи преследуют, ловят в своё перекрестие.«Только бы дотянуть до цели и нанести удар», — думает Тихонов. Бомбардировщики прорываются сквозь внешнее кольцо и, рассредоточившись по объектам, идут в атаку. Встаёт зенитный заградительный огонь внутреннего кольца обороны. И снова море огня. Огромное мужество нужно иметь, чтобы пройти эти тройные ворота ада.Голос Лахонина гудит от напряжения:— Цель впереди! Вижу хорошо!— Разрешаю бомбить! — голос Тихонова тоже гудит, словно над всем этим мрачным городом раздаётся приговор.— За нашу Родину! — сквозь зубы произносит Лахонин и нажимает рычаг. Машина вздрагивает, освобождаясь от бомб.Внизу вспышки пламени. Огромный гриб красноватого дыма взлетает к небу. Разворот с набором высоты, и Тихонов снова бросает бомбардировщик в атаку. Получайте наш «гостинец»! За Москву! За Родину! За наших людей! Самолёты вновь и вновь атакуют. Помни, Берлин!На обратном пути эскадрилья недосчитывает двух самолётов. Но тяжелые бомбардировщики сделали своё дело. Облегчённые от бомб машины идут на восток. Внизу снова свинцовые волны Балтики, а впереди за кромкой морской шири встаёт заря.Десять часов в воздухе! Уронив голову на штурманский столик, спит Лахонин. Наверное, у турели пулемёта уснул Коневцев. А ему, Тихонову, спать нельзя. Густой туман надвигается над морем. Не сбиться бы с курса, но Лахонина будить жалко.Тихонов оглядывается. Его эскадрилья не понесла потерь. Машины идут ровно на условной дистанции.
— Молодцы, ребята! — думает Тихонов и устало улыбается. — Сейчас бы лечь и сутки спать…
И на обратном пути были пройдены те же тройные ворота огненного ада. Теперь это позади. До следующего боевого вылета.С аэродрома взлетают ракеты. Товарищи ждут их, волнуются. Они тоже не спали всю ночь. Тихонов отдаёт от себя штурвал и ведёт машину на посадку. Баки для горючего пусты. И задание Родины выполнено.
Это было в августе 1941 года.
* * *А ровно 30 лет назад, 9 сентября 1976 года, Хакасия проводила своего первого Героя Советского Союза, генерал-лейтенанта авиации, почётного гражданина города Черногорска Василия Гавриловича Тихонова в последний путь.
К 70-летию Великой Победы могила Василия Гавриловича и Маргариты Леонидовны Тихоновых была отремонтирована. Искреннее спасибо председателю Хакасского республиканского совета ветеранов Галине Алексеевне Трошкиной и главе города Абакана Николаю Генриховичу Булакину.
Подготовила Галина ИВАНОВА, Абакан