С житейского разбега кажется, что наука философия — это такая метафизика…
А может ли философия быть руководством к практическим действиям? А может ли человек в силу интеллекта, характера и тяжкого опыта особых обстоятельств стать создателем своей философской практики? Может!
— Неделю был под аппаратом искусственного дыхания, — рассказывает Дмитрий Чешев, — момент, когда очнулся, не помню. Первая мысль, нет, скорее, ощущение: хочется встать, а не можешь, хочется повернуться — не можешь тоже. Что-то вроде внутреннего протеста: как же это возможно? Ведь всё вроде элементарно — повернулся, сел, встал…
До этого момента, словно молнией разрезавшего границу между «тогда» и «теперь», жил в Абакане любознательный мальчик Дима. Окончив школу, поступил на философский факультет Томского государственного университета. Не совсем рядовой выбор. Почему?— Я в девятом классе заинтересовался историей, обществоведением, правом, политикой, — объясняет Дмитрий. — Философия же совмещает дисциплины, позволяя взглянуть на всё это уже с иной точки отсчёта. Плюс очень интересная мне общественная работа, которая стала и своего рода практикой. Видимо, получалось: уже на втором курсе я стал председателем профсоюзного бюро факультета, а позже — председателем Томского регионального отделения Российского союза молодёжи.Философия — это всегда идея, а идей у Димы было множество — самых разных. Например, ещё в школе играл в КВН, в Томске же он сам собрал такую команду, обнаружив, что до него юные философы КВН не занимались. Дима поясняет свою главную мысль: чтобы реализовать свои идеи (уже не о КВН речь), нужно действовать и привлекать людей, которым эта идея близка, которые могут помочь её воплотить. Короче, наш герой понял, что может быть и организатором. А это — талант. Но у Чешева никогда не было замкнутости на себе самом.— С одной стороны я реализую идею, с другой — люди реализуют себя вместе с тобой. Можно заинтересовать идеей, да и зажечь их как личность. Это уже эмоциональная сфера, которая идёт в связке с идеей, то, что создаётся (образуется) между людьми.Философские интересы Димы были достаточно широкими: это и проблемы массового сознания, и психология толпы, и погружение в идею постиндустриального общества… Но так или иначе интересы вылились в стройную теорию об управлении знаниями. (Кстати, диплом по этой теме Дима защитил на общих основаниях, отказавшись от предложения выдать его заранее.) Если очень коротко: в отличие от информации знания принадлежат только человеку, это единственное, что он создаёт, распространяет и чем управляет. О том же готовящаяся нынче диссертация — руководство работникам знания (тем, кто трудится головой): как они эти знания производят. По сути, эти «вещи» нужны в любой сфере — в образовании, налаживании производственного процесса, менеджменте… Мы должны понимать, как это работает, говорит Дима. В основе общества лежит знание, а знание — это философия.Но до кандидатской диссертации в тот роковой 2011-й
было ещё далековато. А был губернаторский бал в Красноярске, который собирал активистов со всей Сибири, в том числе и Диму с товарищами — делегацию ТГУ. Посетили они тогда и центр экстремальных видов спорта. Здесь стоит пояснить, что Дмитрий Чешев — спортсмен со стажем. Плаванием начал заниматься с четырёх лет в Абакане, с шести лет уже серьёзно тренировался каждый день, и как результат — первый разряд. Понятно, что Диме не стоило трудов несколько раз сделать сальто в сухом бассейне этого самого «экстремального» центра. Последний прыжок — приземление на шею. Парня парализовало сразу — в одно мгновение…
— Я инструктору: «Не могу встать». Он: «Это позвоночник». Вытащили меня оттуда. И первая мысль: а как же «Студенческая весна» в Томске? В тот момент не понимал, что изменилась… жизнь. А думал о грандиозном студенческом фестивале, где было столько моих идей и задумок, о предстоящих хлопотах. Увезли в больницу Красноярска. Через час я потерял сознание.Первое время у Дмитрия было очень тяжёлое состояние. Очень. Титановая конструкция вместо сломанного позвонка отторглась, пришлось удалить. Температура — больше 40 градусов.— Кладут ледяную простыню — через секунду она становится горячей, — вспоминает Дима (да чего уж «вспоминает» — разве забудешь ту боль. — Авт.). — Мыслей не было: надо было бороться каждую минуту, чтобы это пережить. Во время травмы осколок позвонка повредил пищевод: поили и «кормили» через трубку в животе. Чуть позже, в реабилитации, мне давали только воду и компот. Я чувствовал, что этот компот — самое вкусное, что есть на свете.Вкус к жизни привозили с собой и Димины университетские друзья. Курсы реабилитации Чешев проходил в Новокузнецке. Так туда каждый выходной наведывались томичи — всё время «разные» (у Димы даже не 100 друзей, гораздо больше!). А однажды ребята организовали целый автобус — 18 человек. «Такую толпу, конечно, не смогли пустить в больницу, заходили ко мне по двое, в очередь». В больнице же Красноярска Дмитрий провёл (не «провёл», боролся) четыре месяца. Затем на «скорой» привезли в Абакан. И пока оформляли квоту на очередную операцию по вшиванию позвонка (тоже четыре месяца), у Димы наросли хрящи — сами.
В лежачем положении он провёл восемь месяцев, год — в так называемом головодержателе, чтобы сформировался костный блок. (Часть врачей не верила, что это вообще возможно — обойтись без искусственной конструкции.) Время и дома, и в реабилитационных центрах Дмитрий заставлял работать по максимуму. И оно заставляло учиться сидеть, одеваться, обслуживать себя, ползать («Мама и бабушка ползали вместе со мной — вдохновляли!»). Руки, которые поначалу не могли держать бутылочку с водой, окрепли до упражнений с достаточно тяжёлыми гантелями. И — первый раз — встал! Правда, не чувствовал ног. Совсем.
Но летом 2012 года Дима и его родные столкнулись с большой бедой — гипертонусом мышц. То есть все мышцы были в постоянном напряжении (спинной мозг не подавал команду расслабиться, не регулировал режимы).— Я стою, лежу — меня трясёт. Это не позволяло спать, не то что реабилитироваться — жить.И вновь организм Димы дал понять, что отторгает всё чужеродное: ему вшили в тело своего рода помпу, откуда лекарство поступало прямиком в мышцы. И помпа много раз выходила из строя, её «ремонтировали», переставляли в другое место, но она каждый раз протиралась и вылезала наружу. Мало того, воспалялось тело, ведь это — бесконечные операции. Конкретнее, за четыре года — десять операций. И нынешним апрелем помпу удалили окончательно.
— Сейчас у меня опять гипертонус мышц, — спокойно(!) рассказывает Дмитрий. — Спастика настолько сильная, что не то что ходить (ведь уже начало получаться)… Я борюсь сам с этим гипертонусом, сам растягиваю мышцы: десять операций показали, что вживлять что-либо в мой организм — не тот путь.
Мы разговариваем с Димой в комнате дома в Чапаеве, где он живёт летом у бабушки, а зимой у мамы в Абакане. Эта комната похожа на спортзал: специальная кровать, коляска, брусья, гантели, мячи… «Переезжаю туда-сюда со всем хозяйством».— Я занимаюсь по девять часов в день, — объясняет Дмитрий. — Мышцы стягиваются — я их растягиваю. В семь утра подъём, полтора часа разминки, завтрак — снова работа. Обед, 45 минут сна, работа, ужин, после — полноценная тренировка не менее трёх часов. Отдых? Нет, но два часа в день могу посвятить своей диссертации, каким-то новым знаниям. Не больше. Если не двигаюсь, меня сковывает так, словно на плечи взвалили 200 килограммов.Но без реабилитационных центров не обойтись. Там Дима получает навыки, которые (при его-то целеустремлённости!) он отрабатывает дома по максимуму. На это требуются, конечно же, деньги… Семья, друзья сделали уже всё возможное, даже невозможное тоже сделали. А каждый курс — более 230 тысяч рублей. Понимая это, смотрю на Диму… с болью. И — восхищением! Мечта?— Ходить! А потом, спрашиваете? Хочу на защите диссертации стоять перед аттестационной комиссией на своих ногах. Кстати, — говорит Дмитрий, — я за эти пять лет ежечасной борьбы выработал определённую философскую идею и принципы, которые мне помогают верить в себя, быть сильным в этом процессе. Я бы хотел эти идеи систематизировать и поделиться с другими людьми. Опыт уже настолько большой, что, смотря на прошлое, замечаю, что есть определённый механизм, определённые вещи, которые имеют чисто практическое значение. Вера в себя и свою мечту. Я нахожу в этой жизни, в этой деятельности то, что помогает эту веру в себя поддерживать. Например?Самодисциплина. Суметь организовать себя, соблюдать программу тренировок. Научиться ходить надо прежде всего мне (никто меня по утрам не будит и никто не контролирует): это управление своим временем, своими ресурсами. И даже в таком состоянии — это не тот труд, который плачешь, да делаешь. Я радуюсь тому, что делаю! Ведь целый день я отдаю на достижение своей мечты. Часто бывает как? Люди мечтают об одном, а делают совсем другое (ну и в какой пустоте повисает такая мечта?). Не воспринимаю эту ситуацию как нечто гнетущее, что нужно преодолеть. Я спортсмен по сути и получаю удовольствие от того, что работаю.Управление знаниями. Но какой ценой… Дима рассказал, что ещё в школе, прочитав «Любовь к жизни» Джека Лондона, плакал. Так его и застала вернувшаяся с работы мама.
— Помните, на Аляске потерялся человек, и ему надо дойти до океана, чтобы спастись? — спрашивает Дмитрий. — Я выбрал эту книгу или книга выбрала меня? Сначала ведь не понимал, что со мной произошло. И вновь перечитал Джека Лондона: предстоит большая работа, трудный путь.
* * *
Банковский счёт:
Чешев Дмитрий Витальевич
Абаканское отделение № 8602 ПАО Сбербанк г. Абакан
ИНН 7707083893 КПП 190103001
р/с 40817810371005504619
к/с 30101810500000000608
БИК 049514608
номер карты Сбербанк 639002319000309432
Татьяна ПОТАПОВА