Довольно зримое представление о масштабах репрессий в отношении казаков нашего региона дают списки фамилий, опубликованные в Книге Памяти жертв политических репрессий Красноярского края. О страшных десятилетиях гонений со стороны советской власти до сих пор помнят в каждой казачьей семье.
После установления в Енисейской губернии советской власти с 8 января 1920 года большинство казаков были репрессированы по политическим мотивам. Началом массовых репрессий всего российского казачества послужило печально известное «Секретное циркулярное письмо Оргбюро РКП(б) об отношении к казакам», более известное как «Директива о расказачивании» от 24 января 1919 года, подписанная председателем ВЦИК Свердловым. Следующим шагом в феврале 1920 года стало упразднение специальным декретом советского правительства всех областей казачьих войск, существовавших в Российской империи. Советской властью был разработан и применен целый комплекс серьезных дискриминационных мер, включавший расстрелы мужского населения казачьих станиц и поселков, полное разоружение казаков, переселение на казачьи земли иного населения, введение института заложничества, перекройка и упразднение границ их войсковых земель, казачьих наименований, запрет на ношение традиционного воинского костюма и многое другое.
В 1920 году партизанским отрядом Лыткина были расстреляны жители Монока (ныне — село Большой Монок Бейского района), служившие в Красноярском казачьем дивизионе: подхорунжий И.Н. Воротников, казаки Н.Д. Байкалов, Н.П. Байкалов, Ф.К. Байкалов и сотник 2-й сотни дивизиона П.И. Худяков. Был застрелен и священник Михайло-Архангельской церкви Монока отец Степан, который воспрепятствовал входу вооруженных красных партизан в помещение храма. От рук партизан Лыткина приняли мученическую смерть около 30 жителей из хакасского аала, расположенного неподалеку от бывшей старинной казачьей станицы Арбаты (ныне — село Малые Арбаты Таштыпского района). В последних числах апреля 1924 года в станице Соленоозерная чоновцами были убиты командир горно-конного партизанского отряда имени великого князя Михаила Александровича (Романова) енисейский казак И. Соловьев и его товарищи по несчастью — казак из станицы Алтай П. Чихачев и однофамилец знаменитого «хозяина тайги» из Форпоста А. Соловьев.
Власть весьма жестко обходилась с теми, кто по тем или иным причинам отказывался добровольно вступать в колхозы. В этом отношении весьма показательна история семьи монокского атамана А.И. Байкалова, бывшего в годы Гражданской войны руководителем местной казачьей дружины самообороны. По меркам тех лет, единоличное хозяйство Байкалова являлось середняцким: пять лошадей, пять коров, небольшое стадо овец. Под пашней находилось десять с половиной десятин земли. В семье было семь детей. За отказ вступить в колхоз «Горный Абакан» глава семьи получил от властей «твердое», но изначально невыполнимое задание сдать государству дополнительно 600 пудов зерна. За невыполнение плана хлебопоставок бывший атаман, которому в ту пору шел 63 год, был арестован и препровожден в Минусинскую тюрьму. В число «заговорщиков» следователи включили многих жителей бывшей казачьей станицы. Среди арестованных значатся: Е.А. Байкалов, Е.С. Байкалов, Е.И. Байкалов, Н.П. Байкалов, П.И. Байкалов, И.И. Байкалов, И.Е. Байкалов, Ф.А. Терских, А.Н. Терских и Н.Г. Упелицын. По приговору особого совещания НКВД по Западно-Сибирскому краю, как следует из архивно-уголовного дела № 7542-11-15661 от 02.04.1930 года, все вышеназванные лица 19 мая того же года получили различные сроки тюремного заключения по 58-й статье УК РСФСР. В отношении одного из них — казачьего офицера П.И. Байкалова — дело было выделено в отдельное производство, и в апреле 1930 года его приговорили к расстрелу как одного из злейших врагов советской власти.
Добавлю, что только из этого, небольшого по сибирским меркам, сельского поселения в тридцатые годы репрессировано по политическим мотивам более 90 человек. Вернуться живыми из заключения довелось только четверым жителям Монока — И.А. Терских, Е.Н. Байкалову, М.Ф. Байкалову, М.Н. Воротникову. Причем последний подвергался аресту трижды: в 1933, 1937 и 1949 годах. В итоге род казаков Байкаловых потерял — 110 человек. Не меньший урон понесли и другие династии енисейских казаков. Например, из казачьего рода Сипкиных из станицы Арбатская было репрессировано 47 человек.
В годы Гражданской войны большая часть енисейских казаков выступила на стороне Белого движения, с падением которого казаки сначала отступили на восток, а затем ушли в эмиграцию в Маньчжурию. Общеизвестно, что после окончания Гражданской войны ВЦИК и СНК РСФСР как минимум дважды объявляли всеобщую амнистию рядовым казакам, воевавшим на стороне Белого движения. Многие из них поверили обещаниям советской власти, и начиная с 1923-го и все последующие годы многие бывшие белые казаки стали возвращаться из-за границы на Родину. В частности, в СССР вернулось более 970 енисейских казаков. Но оказалось, что власть и не собиралась их прощать, поэтому основная часть вернувшихся была объявлена участниками белоэмигрантской антисоветской организации «Русский общевоинский союз» (РОВС).
В материалах следствия по делу красноярского филиала этой организации указывалось, что казаками-реэмигрантами были созданы повстанческие и диверсионные организации на территории Минусинского округа и Хакасской области, в районах компактного проживания енисейских казаков — бывших станицах Бузуново, Каратуз, Саянская и Нижний Суэтук, Таштып, Монок, Имек и в ряде других мест. На самом деле никаких «подпольщиков» или «повстанцев» в перечисленных населенных пунктах не существовало.
Тем не менее в период с начала 1920-го и до конца 1929 года суд целенаправленно, часто по умышленно сфабрикованным обвинениям, привлекал казаков, ранее служивших под командованием атаманов А.А. Сотникова, А.Н. Тялшинского, И.Г. Казанцева, генералов В.О. Каппеля, А.И. Бакича, поручика И.И. Занина, атамана И.Н. Соловьева. Самыми крупными из подобных «штабов РОВСа» советскими следователями были признаны минусинский, ширинский и таштыпский. По одному из дел РОВСа проходили уроженцы станицы Алтайская (ныне — деревня Алтай Алтайского района) казаки Худоногов, Матонин, Чихачев и их товарищи — всего 19 человек. Все они репрессированы в начале тридцатых годов как состоявшие в местной повстанческой дружине.
Следователи Таштыпского райотдела УНКВД «раскрыли подпольную белогвардейскую повстанческую организацию», которая якобы «ставила перед собой задачу поднять вооруженное восстание в окрестных деревнях и свергнуть там советскую власть». По этому уголовному делу были арестованы семь бывших таштыпских казаков, ранее служивших в 1-м и 2-м Енисейских казачьих полках: Ф.К. Каргополов, А.К. Каргополов, В.О. Борзов, Ф.Т. Псарев, Г.М. Псарев, В.Я. Потылицын и А.П. Потылицын. Все они расстреляны в Минусинской тюрьме в ночь на 29 октября 1937 года. Аналогичная участь постигла и казаков станицы Арбатская (ныне село Малые Арбаты Таштыпского района). «За создание боевой белоповстанческой организации» уничтожены казаки, действовавшие под командованием экс-атамана станицы Арбатская Е.С. Медведева. Вместе с ним в ночь на 27 октября 1937 года расстреляны жители Арбатов: Н.И. Сипкин, Е.Ф. Сипкин, И.И. Сипкин, Б.И. Сипкин, А.С. Чанчиков, М.К. Медведев, Ф.А. Часовских, Ф.В. Челтыгмашев, А.Ф. Филиппов, Л.А. Дьяков, П.А. Хармашин, М.П. Яворский. А в ночь на 8 декабря 1937 года по приговору «особой тройки» расстреляны жители бывшей казачьей станицы Монок (ныне село Большой Монок Бейского района) — колхозники артели «Горный Абакан»: А.В. Байкалов, С.С. Байкалов, М.С. Байкалов, В.Г. Байкалов, П.С. Сипкин, К.А. Чердоков. По сфабрикованному обвинению расстреляны 13 бывших казаков из Таштыпа, Имека и с прииска Анзас: С.М. Лалетин, А.С. Шахматов, П.К. Каргополов, Г.П. Каргополов, В.Э. Кравцов, И.З. Зырянов, В.Т. Псарев, А.Г. Шахматов, Ф.Я. Потылицын, И.З. Сипкин, А.Г. Байкалов, А.А. Соболевский, П.И. Махов. Двое «фигурантов» этого же дела — Ф.Л. Борзов и М.Я. Шилов — получили по 10 лет лагерей.
К марту 1938 года карательные органы подготовили к рассмотрению в судах, «особых двойках» и «тройках» материалы еще на более чем 300 казаков. Большое их число было сослано в ссылку, в глухие, неприспособленные для жизни местности суровых районов Красноярского, Туруханского и Колымского краев. По свидетельству очевидцев — братьев И.А. и В.А. Байкаловых, высланных в ссылку с родителями, малолетними детьми, в первую же зиму примерно третья часть ссыльнопоселенцев, главным образом старики, женщины и малолетние дети, умерли от голода, холода и болезней. Другая часть была выслана на север Кемеровской и Томской областей, где они затем были задействованы на тяжелых лесозаготовительных работах.
Аналогично дело обстояло и с теми из наших земляков, местом отбытия ссылки которых были назначены районы слюдяных разработок в Иркутской области, где они трудились на наиболее вредных для здоровья работах. Из-за репрессий пострадали представители многих енисейских казачьих родов: Александровы, Аномаловы, Байкаловы, Бедаревы, Бузуновы, Воротниковы, Ермолаевы, Дорофеевы, Зеленовы, Зыряновы, Сипкины, Солдатовы, Медведевы, Мосины, Потылицыны, Псаревы, Пцаревы, Терских, Терсковы, Каргополовы, Саломатовы, Худоноговы, Черкасовы, Черкашины, Чердоковы, Шахматовы, Широковы, Шуваевы, Юдановы, Юшковы, Южаковы и многие-многие другие.
Приведенные примеры массового террора отображают лишь небольшую часть кровавых репрессий казачества на Енисее. Считаю, не будет большим преувеличением сказать, что в отношении енисейского казачества советская власть проводила политику уничтожения родов под корень.
Сергей БАЙКАЛОВ
Абакан