Пятьдесят лет истории для Хакасской республиканской больницы имени Г.Я. Ремишевской — целая эпоха. За долгие годы многое здесь, конечно, изменилось: медицинская наука не стоит на месте, но неизменным остался подход к лечению пациентов — “не навреди”. Сегодня главным лечебным учреждением республики руководит заслуженный врач России и Хакасии Владимир Костюш. О том, какой больница была 25 лет назад, когда он, молодой врач-уролог, переступил ее порог, Владимир Федорович отлично помнит до сих пор.
— В областной больнице впервые побывал достаточно случайно, — рассказывает Владимир Костюш. — Мы с коллегой прилетели в Абакан навестить своего пациента. (С 1980 по 1986 годы Владимир Федорович работал врачом-урологом в Рыбинской центральной районной больнице Красноярского края. — Авт.) Запомнил огромные деревья, монументальный фасад здания. В холле хирургического корпуса нашли по спискам своего знакомого. Шли по широким коридорам, и все нам здесь казалось грандиозным, вероятно, по сравнению с нашей районной больницей.
Молодого врача взял на заметку заведующий урологическим отделением Вениамин Васильевич Щербик и предложил перевод. В те годы, как, впрочем, и сегодня, довольно остро стоял вопрос с обеспечением жильем молодых специалистов. А у супругов Костюш уже рос сын. (За шесть лет работы в районной больнице молодой семье пришлось и в общежитии пожить, и в гостинках, и на съемных квартирах). Предложение, что сейчас дадут общежитие, а через два года квартиру, было заманчивым. Однако практически в это же время Владимиру Федоровичу предлагают на тех же условиях работу в новом хирургическом корпусе железнодорожной больницы Красноярска. Он выбрал нашу, областную.
— Почему?
— В те годы учреждением руководила легенда здравоохранения — Галина Яковлевна Ремишевская. Она очень строго подходила к отбору кадров. Устроиться в областную больницу тогда было непросто, но очень престижно.
Свой первый рабочий день Костюш, тогда 31-летний уролог, запомнил отлично.
— В восемь утра приехал на поезде из Красноярска в Абакан. Жена (врач-терапевт) с сыном остались дома в Заозерном: ждали, когда устроюсь здесь. Оставил чемодан в камере хранения и — в больницу. Встретил меня начмед Станислав Сергеевич Вавильченко. Завел на минуту к Галине Яковлевне Ремишевской и сказал: “Доктор уже приехал”.
— Отлично, — заметила главврач, — пусть приступает к работе.
— Но я только с поезда, чемодан на вокзале, — растерялся от такого напора Костюш.
— Вечером заберешь, — невозмутимо ответила Галина Яковлевна.
— А где же я буду ночевать? — не сдавался Костюш.
— Найдем, — лаконично ответствовала Ремишевская.
Правда, она тут же позвонила коменданту, распорядилась показать комнату, поставить кровать, дать на первое время белье, посуду. Буквально на пятнадцать минут заскочил молодой врач в свое будущее жилище и вместе с заведующим отправился в урологическое отделение. В девять часов утра Костюш получил истории болезней первых своих пациентов. А на следующий день уже был включен в списки оперирующих врачей. Вот так и началась карьера Владимира Костюша в областной больнице.
— Галина Яковлевна пользовалась огромным авторитетом не только в своем коллективе, но и в крае, — вспоминает Владимир Федорович. — Она приходила на работу в семь утра и уходила не раньше семи вечера. Все мы знали, что поговорить с ней о проблемах, в том числе и личных (для нее не существовало мелочей, она вникала во все и по возможности никому не отказывала), лучше всего часов в шесть вечера. Однажды она вызвала меня на разговор. Шел 1988 год — перестройка в разгаре.
— Ты зачем ходил к Буйко (глава администрации Абакана)? — строго спросила Ремишевская.
— Галина Яковлевна, готов перебраться с семьей в район, лишь бы жилье получить, — честно сказал Костюш.
Ремишевская тут же набирает номер Буйко: “Дай доктору квартиру!” Тот в ответ: “У меня нет трехкомнатных”.
— Дай двухкомнатную! Тебя ведь устроит? (это уже Костюшу).
— Конечно, в общежитии втроем живем…
Вот так одним звонком Галина Яковлевна решила квартирный вопрос. Казалось, что для Ремишевской не существует неразрешимых проблем. С ней считались чиновники самого высокого ранга. Когда в 1993 году ее не стало, эту потерю ощутили все. За 27 лет руководства больницей Ремишевская сплотила такой коллектив, что рядовых среди них просто не было.
Тот же Вениамин Щербик, под руководством которого оттачивал свое мастерство уролог Костюш. Первое время заведующему урологическим отделением молодые специалисты лишь ассистировали. Но если Вениамин Васильевич видел, что у врача получается, позволял делать тому операции самостоятельно.
— Щербик был человеком сдержанным и немногословным, — вспоминает Владимир Федорович. — Утром проведет обход пациентов и выкладывает списки, кого готовить к операции. Причем имейте в виду, в урологию, как и в другие хирургические отделения, поступали очень тяжелые больные из районов. Большинство необходимо оперировать. Но иногда обходились и консервативными методами лечения. Только вот без современной аппаратуры, УЗИ определить, кому это показано, практически невозможно. Однако тем и отличалось то поколение врачей-профессионалов, что опирались они на свой опыт и знания. И практически никогда интуиция Щербика не подводила. Бывало, ходит он по коридору, курит сигарету за сигаретой, зайдет к больному, посмотрит — и опять круги наматывает. Мы с урологом Виктором Емашевым уже извелись от нетерпения: “Когда же оперировать?” А Щербик вдруг скажет: “Будем лечить консервативно”. И ведь выздоравливал человек!
Так сложилось, что урологи “соседствовали” с травматологами. Отделение травматологии в 80-е возглавлял Владимир Иванович Самсонов. Шумный, энергичный, он во время обхода летел, как тайфун, по своему отделению, а позади шагали Маркевич, Синюткин — его коллеги-ровесники.
— И кто тебя только оперировал! — ругался Самсонов так, что слышали в соседнем отделении. — Руки бы ему оторвать за такое!
Не терпел Владимир Иванович непрофессионализма в работе. Именно поэтому он требовал организовать хирургический центр прямо при областной больнице, чтобы не приходилось переделывать за кем-то брак. Пошумит, пошумит Владимир Иванович, а потом самых тяжелых пациентов лично берется оперировать. И ведь практически всех с того света вытаскивал. “Самсонов сказал — Самсонов сделал” — это знали и врачи, и пациенты.
Два отделения, два таких разных заведующих. Но каждый из них — уникальный, редкий профессионал. Владимир Костюш до сих пор с благодарностью вспоминает своего наставника Шербика, который давал молодым кадрам расти. Поступает новое оборудование для дробления камней — осваивайте.
Сегодня трудно представить, что первый черно-белый аппарат УЗИ в больнице появился лишь в конце восьмидесятых. Каким немыслимым счастьем было для врачей посмотреть внутренние органы не инструментальным путем, а на экране! А уж когда в 1993-м установили компьютерный томограф, это вообще посчитали величайшим прогрессом в медицине. До этого обходились рентгеновскими снимками и самым минимальным набором анализов. Заведующая лабораторией Клара Михайловна Бельская часто “пытала” хирургов, чтобы знать, насколько выполненные анализы соответствуют реальной картине болезни. На результат могли повлиять самые незначительные мелочи, даже при какой температуре производился забор крови.
Это же относилось к рентгенологам. Владимир Федорович запомнил случай, когда во время операции вызвали рентгенолога, чтобы показать, что сделанные снимки и расшифровка их не соответствуют действительности. В наши дни даже экстренным больным в республиканской больнице стараются сделать диагностику по максимуму.
Сравнивая прошлое и настоящее больницы, Владимир Федорович с особой теплотой вспоминает коллег-ветеранов.
— Это была элита медицины. Так, в первом терапевтическом отделении (кардиологии) работали Юлия Александровна Лощенко (заведующая), Людмила Александровна Буторина, Валентина Васильевна Грязнова. Все — ровесницы, умницы, относились к пациентам исключительно трепетно. В их отделении — всегда очень спокойно, ведь они лечили сердечников, которым любое волнение противопоказано.
Основатель лор-отделения Сергей Николаевич Волков всегда к своим подопечным обращался исключительно мягко: “Присядьте, голубчик. Сейчас посмотрим ваше ушко”. И это вне зависимости от того, кто был перед ним — ребенок или взрослый. Чтобы Волков повысил голос на пациента — невозможно и представить. Интеллигент высшей пробы. Таким же спокойно-сдержанным был и знаменитый уролог Петр Михайлович Дягелев.
— Однажды Щербик назначил его ко мне ассистировать на операции, — продолжает Владимир Федорович, — Дягелеву тогда исполнилось уже шестьдесят, и он принимал пациентов в поликлинике, но иногда и практиковал. У профессионалов есть такая черта: им легче сделать самим, чем учить. Во время операции это и понятно: речь идет о жизни больного. Но каково молодому специалисту! От иного характерного вздоха (что ж ты копаешься!) и руки дрожать начнут. Так вот Петр Михайлович никогда не позволял себе вмешиваться. Спросит: “Справляешься?” И дальше держит крючки (а на это нужны огромная сила и выдержка).
Легенда хирургии Надежда Николаевна Гончарова, которая трудилась еще под началом известнейшего в Хакасии хирурга Федора Александровича Гергенредера, до сих пор оперирует больных. Она прекрасно помнит, что первую операцию в областной больнице провели 12 апреля 1961 года (хирургическое отделение открылось 1 апреля. — Авт.). Когда возвращались со смены домой, услышали о полете Гагарина в космос. Полвека прошло с тех пор, а события эти так и слиты воедино.
К сожалению, рассказать о всех, кто трудился и продолжает работать в Хакасской республиканской больнице, в рамках одной статьи невозможно. Как сказал Владимир Федорович, и сегодня, как и много лет назад, медперсонал держит высокую профессиональную планку. И в наши дни пациенты стараются попасть на лечение к Андрею Гончаревичу (заведующий реанимацией), Геннадию Стрижневу (заведующий первой хирургией), Борису Мутицу, заведующему неврологическим отделением. То есть идут “на имена” людей, которые своим самоотверженным, высококвалифицированным трудом заработали репутацию. То, что ценится всегда дороже денег.
Елена ЛЕОНЧЕНКО
Фото из архива республиканской больницы