В номере газеты за 12 мая мы рассказали о Витольде Гурницком, человеке необычной судьбы. Опубликовали и сказ о братьях Абакане и Черногоре, вошедший в его очерк о Хакасии*. Сегодня же познакомим вас с «театральными» страницами летописи Гурницкого.
Да, в своём очерке Витольд Гурницкий оставил «потомству в назидание» и воспоминания о становлении Хакасского национального театра. «Группа хакасской школьной молодежи, руководимая учителем-хакасом А.М. Топановым, выступила с исполнением разных номеров песен и декламаций в дни Октябрьских торжеств 1931 года, — свидетельствует автор о знаменательном событии, произошедшем в Абакане. — Окрыленные теплым приемом слушателей, учитель и ученики организовались в постоянный художественный кружок. Не отрываясь от школьных занятий, кружковцы усердно работали, совершенствуя себя. К весне 1932 года в кружке состояло пятнадцать человек. Бригада, как они сами себя называли, сработалась на исполнении хоровых песен, овладела сольными номерами, декламацией. Наполнив свой репертуар и исполнением физкультурных фигур, вооружившись гитарами, балалайками, бубном, художественная бригада смело ринулась в путь… В помощь древнейшему чаттыгану в круто изменившуюся жизнь народа впервые за долгие годы влилась свежая, бодрящая волна звуков: под игру гитар и балалаек гремел хор молодых сильных, жизнерадостных голосов. Новые песни принесли молодые люди из города…
Вечера после трудового дня в колхозах заполнились показами номеров живой газеты на волнующие темы дня, разнообразились хором, фигурными выступлениями, общим с колхозной молодежью пением, танцами. Так развивалась и крепла «Синяя блуза».
Любовь Гурницкого к Хакасии, ставшей «матерью родной», к устному народному творчеству хакасов водила его пером, когда он с удовольствием отмечал, что «старики и сказители по-прежнему пользуются у народа любовью, почетом и уважением». И радовался, когда их сила и мудрость оказывались востребованными: «Порою среди группы «Синей блузы» выступал народный певец-рассказчик — старый чаттыганист, и тогда, словно соревнуясь, шло состязание древних звуков с новыми. Но результат этого состязания был всегда один: новое наполнялось старым, старое впитывало в себя новое, а сущность была одна — обоюдное обновление».На успехи энтузиастов облсовет профсоюзов тут же отреагировал, передав им оркестр духовой музыки. А это тринадцать музыкантов! Такое мощное усиление «Синей блузы» вдохновило Александра Топанова на сочинение и обработку пьес для клубной сцены. «Пьески эти («Классовые враги», «От винтовки — к трактору». — Прим. Ред.) из-за малого объема и несложного сюжета быстро заучивались участниками «Синей блузы». Вот воспоминание одного из них: «Мы учились буквально на ходу! Шагая из колхоза в колхоз, чтобы не терять время, мы заучивали роли. На остановках в поле проводили репетиции!»
И этот «театр малых форм широко распахнул дверь хакасскому национальному театру», констатировал Витольд Гурницкий. «Однако и директору национального театра Кокову, и его режиссеру Топанову предстояло немало трудов, чтобы оправдать театру имя. В их распоряжении не имелось ни декораций, ни костюмов, ни бутафории. Обыкновенный клубный грим и находчивость должны были заменить все недостающее».
Главной же заботой Ивана Васильевича Кокова и Александра Михайловича Топанова стали кадры. Поскольку «театр в продолжение года принужден был гастролировать по области, перебираясь из района в район, из колхоза в колхоз, в совхоз, на промышленные предприятия», многие артисты не выдерживали, переходили на более спокойную работу или учёбу. Где искать замену? На выручку пришли кружки художественной самодеятельности, созданные «синеблузниками» на местах. Именно там находили наиболее способных, годных для театра людей.Кочевой образ жизни им пришлось вести не один год. И речь даже не о бесконечных гастролях, а о том, что в Абакане актёрам негде было репетировать. Работа над постановками шла и в типографии, и в железнодорожном клубе, и в автошколе, и в Доме обороны, и даже в парке. Об этом позднее, в 1991 году, в своей книге «Чон чарии» напишет известный хакасский режиссёр Эльза Кокова. Ведь театральная часть областного Дома культуры была сдана строителями лишь в 1935 году. К этому времени художественный руководитель театра Александр Топанов по состоянию здоровья покинет созданное им детище, уедет на лечение в Крым. Сменивший его режиссёр Анатолий Сусанов (он прибыл аж из-под Подмосковья) будет ставить и одноактные пьесы, удобные для гастролей, и классику.«В своем росте хакасский национальный театр не задерживался. Уже в 1936 году мы видим большой шаг вперед, проделанный им, — отмечает Витольд Гурницкий. — В репертуар вошли пьесы Островского, Гольдони и других авторов. Молодая актриса, имевшая к тому времени трехлетний стаж, Екатерина Павловна Начинова вспоминает: «Я переводила две пьесы: «Чужой ребенок» и «Свои люди — сочтемся». Кстати, постановка комедии Островского настолько удалась, что отрывок из «Своих людей…» был даже представлен на всесоюзном смотре художественной самодеятельности в Москве. Невероятно, но факт — игру хакасских актёров видели Станиславский и Немирович-Данченко! По итогам выступления в столице Екатерину Начинову премировали радиоприёмником, а Пахома Майнагашева и других артистов — велосипедами.
Окрылённые успехом, они готовы были и дальше дерзать. Но пришёл 1937 год — гнетущая атмосфера поселилась и в театре. По надуманным обвинениям был расстрелян заведующий литературной частью Василий Андреевич Кобяков, отправлен на Колыму Пахом Николаевич Майнагашев… Но разве же мог в 1942 году писать об этом Витольд Доминикович Гурницкий? Ведь и по его семье прокатила репрессивная машина…
Написал же он о том, что в 1937-м национальный театр был реорганизован в театр-студию, а весь актёрский состав зачислен в студенты. Набирали и новичков, в числе которых оказался Алексей Шурышев (будущая звезда!). В начале мрачного 1938-го прибыл новый худрук — «молодой низкорослый шатен с пышной артистической шевелюрой Михаил Андреевич Борзунов». Однако, блеснув постановкой «Проделки Скапена», «Борзунов остыл в своём рвении в работе с национальной группой. Он перешел в русскую драму и лишь изредка заглядывал к своим студентам».А далее Гурницкий уже с воодушевлением сообщает: «Большое оживление в трудовую жизнь театра внесли вернувшийся с финского фронта начинающий хакасский писатель Михаил Семенович Коков и вновь вступивший в должность художественного руководителя нацтеатра Иван Семенович Самохвалов. М.С. Коков готовил на родном языке пьесу «Акун». Первоначально вещь сырая, она уже вчерне была одобрена, включена в репертуар. Коков усиленно работал над своим произведением. Самохвалов помогал автору отшлифовать его пьесу… Самохвалов выставлял их в сценическом исполнении на суд общественности, указывал на отдельные промахи и недоделки, на необходимость внесения новых версий. В результате в мастерском художественном оформлении И.С. Самохвалова 20 октября 1940 года «Акун» блистательно прошел перед зрителем на сцене Абаканского имени Лермонтова театра». Этой пьесой было «положено начало серьезной хакасской драматургии. К великому сожалению, молодой и много обещавший автор «Акуна» М.С. Коков, сраженный тяжелым недугом, безвременно умер вскоре после дебюта своей пьесы».На «предательское вторжение коварного фашизма в нашу мирную страну» театр отреагировал незамедлительным обновлением репертуара. В 1941 — 1942 годах антифашистские постановки (например, «Чёртово болото»), музыкальная сатира («Как прусак попал впросак») «неустанно появляются на сценах колхозных клубов, на полевых станах, в бригадах колхозов, совхозов, на промысловых предприятиях области». В то же время шла работа над произведениями русской классики («Женитьба» Гоголя) и набиравшей силу национальной драматургии. 22 мая 1942 года театр представил яркую премьеру «Одураченный Хорхло» в постановке Ивана Самохвалова. Комедию, основанную на хакасском фольклоре, написал Александр Топанов, перед войной вернувшийся в Хакасию. Соавтором стал Николай Зингеровский. Композитор Александр Кенель построил музыкальную комедию в основном «на выразительных народных мелодиях по напевам А.М. Топанова».
«Этой близкой к балету и опере комедией хакасский национальный театр завершает первое десятилетие своего существования, — пишет в заключение Витольд Гурницкий. — Мне как летописцу приходится лишь констатировать: если театр был призван будить культуру хакасского народа, то теперь он уже отражает его жизнь».
______________________________
* Труд В.Д. Гурницкого «Прими мой дар — моё воспоминанье», предоставленный редакции его внучкой К.Р. Кызласовой, хранится в фондах ХакНИИЯЛИ.
Вера САМРИНА