Мы уже и не надеялись, что эта встреча состоится, слишком обстановка к тому не располагала. Вчера по Хакасии прошелся убойный град, завтра — годовщина печальных событий на СШ ГЭС, а сегодня — целый ряд ответственных встреч и совещаний, на которых в том числе решались вопросы помощи жителям Ширинского района, больше всех пострадавшим от стихии.
И тем не менее… Раз Виктор Зимин обещал — он появился в редакции газеты “Хакасия”, найдя буквально часовое “окно” в своем рабочем графике. Таким образом, мы с коллегами получили возможность свободного общения с главой Хакасии в канун его 50-летнего юбилея.
Мы уже и не надеялись, что эта встреча состоится, слишком обстановка к тому не располагала. Вчера по Хакасии прошелся убойный град, завтра — годовщина печальных событий на СШ ГЭС, а сегодня — целый ряд ответственных встреч и совещаний, на которых в том числе решались вопросы помощи жителям Ширинского района, больше всех пострадавшим от стихии. И тем не менее… Раз Виктор Зимин обещал — он появился в редакции газеты “Хакасия”, найдя буквально часовое “окно” в своем рабочем графике. Таким образом, мы с коллегами получили возможность свободного общения с главой Хакасии в канун его 50-летнего юбилея.
Приходя, приходи
Да, Виктор Михайлович за время своей работы на посту главы региона заставил многих поменять взгляды на власть и на то, как она должна действовать в тех или иных ситуациях.
В первую очередь, это касается сельского хозяйства и села в целом. В свое время выброшенный прежним руководством республики лозунг о том, что “сельского хозяйства у нас больше нет”, многими был воспринят аксиомой, а затем стал привычкой… Деревня умирала, деградировала, стиралась с лица земли. Но Виктор Зимин смог повернуть кажущийся необратимым процесс обратно. Зачем?
— Чтобы это понять, — начал разговор Виктор Михайлович, — даже не на политическом, а на человеческом уровне, надо было в Хакасии родиться. Надо было видеть, как растаскивают по кускам вчерашний совхоз-миллионер, в котором всю жизнь проработал мой отец. Как зарастают поля, рушатся заборы, здания, крыши, как за копейки уходит техника. И самое главное, как гаснет искра надежды в глазах сельских жителей, моих же земляков, друзей и соседей.
Не знаю, какой, простите, дурак назвал вложение денег в сельское хозяйство “черной дырой”, но этим он погубил многие села и судьбы.
Так что не случайно я, одновременно строитель и железнодорожник, став депутатом Госдумы, вошел в комитет именно по сельскому хозяйству. Шаг, сделанный не по профилю, а по душе. Мне нужно было узнать, как работает этот механизм, понять, почему Хакасия не участвует ни в одной федеральной программе и по какой причине министр сельского хозяйства республики ни разу не появился в Москве и его там даже не знают (а не знают его — не знают и регион).
Еще большим нонсенсом выглядели главы районов из Хакасии, которые, взяв доверенность от минсельхоза, приезжали в столицу решать вопросы. Вы бы видели, с каким удивлением смотрели на них московские чиновники и спрашивали: “А где ваш министр?”
Приходилось помогать, вместе ходить по кабинетам, и, надо сказать, понимание находилось. Мозг же всегда точила мысль: “Не будет в стране сельского хозяйства — не будет ничего!”
Да, времена были тяжелые и все жили плохо, но мы “благодаря” избранной позиции жили еще хуже. И если наши соседи в итоге многое сохранили и теперь в плане сельского хозяйства поднимаются с колен, то Хакасия вынуждена выбираться из глубокой ямы.
— Это больше всего и удивляет! Как вы вообще решились взяться за то, что уже практически исчезло?
— Сначала, конечно, волевым решением. Потому что ломать надо было не только ситуацию, но и психологию, которая буквально уперлась рогом в мысль, что “денег на село нет”. А их потому и нет, что никто ничего не делает.
Естественно, четыре года — очень малый срок для того, чтобы поднять целую отрасль, не говоря о селе. Но посмотрите, что происходит сейчас.
Бюджет нашего минсельхоза с 200 миллионов рублей вырос до двух миллиардов. И я устану перечислять федеральные целевые программы по сельскому хозяйству, в которых мы активно участвуем… А ведь еще есть и программы республиканские. Кроме традиционных мяса, молока, зерна мы скоро обеспечим Хакасию собственными овощами, рыбой и уже переработанной продукцией. А самое главное — мы поднимем деревню!
Не секрет, что хорошо живет тот, кто имеет под боком работающее производство. Нам удалось поддержать крупные хозяйства, подтянуть фермеров, но мы пойдем дальше и станем платить зарплату тем, кто образцово ведет свое личное хозяйство. Работящие семьи — те же сельхозтоваропроизводители. А если собрать вместе и посчитать то количество сельхозпродуктов, которые они производят, то они заткнут за пояс и фермеров, и крупные хозяйства. И, главное, все уходит на внутренний рынок Хакасии.
Подозреваю, что есть и другие мнения. Допускаю, что кого-то, возможно, раздражают наши амбициозные планы по строительству на селе ФАПов, спорткомплексов, водопроводов и так далее. Однако что здесь первично: планы или то, что мы реально это делаем?!
Сами включите разум, чтобы ответить на свои же сомнения. Если Федерация предоставляет возможности, предлагает деньги, грех этим не воспользоваться. Но, заметьте, мы тем не ограничиваемся, а вкладываем в развитие села собственные деньги. И если наши видимые усилия куда-то еще не дошли — не обижайтесь. Потерпите. Я не зря лично объезжаю всю республику и не зря только что совершил поездки в таежные села.
Каждый житель Хакасии — наш человек. Каждый населенный пункт Хакасии — сфера нашей заботы. Поэтому не надо бросать просительные взгляды в сторону Кемеровской области или Красноярского края. Мы скоро к вам придем.
Я не горжусь тем, что не был, скажем, в Николаевке, где живет 30 человек, но это не значит, что мне про нее ничего неизвестно. Точно так же и любая другая деревня, где нужно дорогу привести в порядок, магазин организовать, мост восстановить, наладить связь, телевизионное вещание и так далее. Множество маленьких для республики, но огромных для конкретной деревни проблем уже стоит на заметке и ждет своего часа.
— Какого именно?
— Тут я вынужден раскрыть секрет. Готовится к старту новая республиканская программа “Развитие малых сел”. Тех самых деревень, что оторваны от хороших дорог, нормального обслуживания и даже возможности пойти в магазин или аптеку. Здесь у людей часто нет зарплаты (ни большой, ни маленькой), зато есть случаи суицида молодых людей из-за того, что нет возможности ни учиться, ни нормально одеваться. И это моя боль и моя ответственность.
Не мной подсчитано, что сельский житель получает льгот и помощи в 15 раз меньше, чем городской. Но возмущаются больше всех, как правило, горожане. Сельчане же тихо ковыряются в своем огороде и создают то, чем пользуется город.
И если вернуться снова к вопросу о “черной дыре сельского хозяйства”, то каждый рубль, произведенный на селе, в городе оборачивается 15 рублями. Потому что он дает возможность заработать и перевозчикам, и переработчикам, и продавцам.
Вот поэтому я буду прилагать все усилия для того, чтобы вернуть сельчанам и благополучие, и гордость. Это не значит, что мы берем их содержание полностью на себя. Нет, задача власти — дать людям возможность самих себя кормить и содержать, для чего будет организовываться производство, в том числе связанное с дикоросами, домашней птицей и так далее…
Друг хакас
— Виктор Михайлович, давно замечено ваше трепетное отношение к коренным жителям республики — к хакасам. Связано ли это с местом вашего рождения и с вашим детством?
— Еще как связано! Когда ты растешь в деревне, бок о бок с русскими, немцами, хакасами, литовцами, то совершенно не задаешься вопросом, как эти народности оказались на этой земле. Хакасы, да, здесь их исконные корни. Но другие?
Настоящее понимание ситуации по большому счету приходит только сейчас. Раньше об этом просто боялись говорить, но как-то, лет несколько назад, собрались мои родственники, в том числе те, кто переехал в Германию. Если кто не знает, папа у меня русский, мама немка. У мамы три брата, которые сегодня жалеют, что уехали из Хакасии.
И во время тех родственных посиделок дядя Костя неожиданно сказал мне:
— Ты, пожалуйста, сделай все для хакасов! Только благодаря их доброте и состраданию ни один сосланный сюда немецкий ребенок не умер.
Поверьте, это слова, сказанные со слезами на глазах. Они стали дополнением к моему давно сформировавшемуся отношению и к хакасскому народу, и к республике в целом. А названная программа “Развитие малых сел” в отдельной части своей как раз подразумевает сохранение традиционного хакасского села. Культура, самобытность, язык, этнос — все это нуждается в защите и сохранении. Причем по причине повышенной толерантности хакасов.
Мы — единственная национальная республика в России, которая не создает проблем именно на межнациональной почве. Здесь принимают всех, и Хакасия занимает пятое место в огромной России по уровню гражданского мира и стабильности. И на федеральном уровне это очень ценят.
Я же могу просто сказать, что безумно люблю свой край и сделаю все, чтобы он стал одним из лучших в Сибири.
Чтобы не было стыдно
— Очевидный вопрос — как вам удалось наладить прежде сильно испорченные отношения Хакасии и федеральной власти?
— На очевидный вопрос и ответ очевидный. Выстраивание отношений с федеральной властью — одна из самых главных задач руководителя региона. Ее нельзя решить раз и навсегда, этим надо заниматься каждый день.
Сразу же рассеивая обывательские представления, подчеркну: налаживать отношения с центром — вовсе не означает каждый день стоять перед кем-то на коленях.
Мы не вассалы, а деловые партнеры. Мы сильные, нам есть что требовать и есть что сказать. Мы приходим в московские кабинеты с конкретными предложениями, которые находят или не находят поддержки, но в любом случае это нормальная работа, а не то, что кто-то себе нафантазировал.
Даже назначение на пост руководителя Хакасии для меня обернулось актом доверия, а не результатом чьих-то с кем-то договоренностей. Мне оказали доверие, увидев какие-то задатки человека, способного нести ответственность. И никто никогда ни по одному кадровому вопросу на меня сверху не давил, и ни разу я не слышал даже намека на то, чтобы я начал вдруг играть на стороне какой-то промышленной корпорации. Единственное, о чем просили меня и Владимир Владимирович Путин, и Дмитрий Анатольевич Медведев: “Работайте так, чтобы нам за вас не было стыдно!”
Этому принципу я и стараюсь следовать с первого дня своей работы.
Нет беды чужой и лишней
— Виктор Михайлович, на вашу долю пришелся целый ряд печальных событий в виде катастроф и чрезвычайных ситуаций. Что удивляет — это ваша способность не терять голову, умение быстро принимать решения и стремление помочь людям. Вы этому учились?
— Отчасти — да! Не забывайте, что я возглавлял дирекцию Абаканского отделения железной дороги, объединявшую в то время более восьми тысяч строителей от Тайшета до Междуреченска. Еще напомню, что железная дорога — стратегический объект, который должен работать всегда, несмотря на угрозу терроризма и стихийных бедствий. По сути это означало, что на протяжении многих лет раз в два-три месяца проходили учения различной степени сложности.
И я как руководитель объекта (с тоннелями, мостами, перевалами) имел на руках список приписного состава в 12 тысяч человек и точно знал, когда, куда и кого послать на ликвидацию аварии или охрану. Поверьте, это учит дисциплине, умению быстро принимать решения и не терять голову от масштабов катастрофы. Потому что ты командир и все на тебя смотрят. Но!
Многое зависит и от душевного состояния чиновника. Мое личное правило — людей в беде не оставлять, что бы ни случилось. Вот беда произошла только что — разрушительный град в Ширинском районе.
Срочно выезжаю на место. И что вижу? Кто-то растерялся. Кто-то закрылся позой: “Не мои полномочия!” Кто-то нажимает на отсутствие денег. В результате, честно скажу, кое-кого пришлось приводить в чувство, поворачивать лицом к людям и объяснять, что это твои избиратели, и ты землю должен грызть, чтобы помочь каждой бабушке, каждой пострадавшей семье.
Вы знаете, что я услышал от Владимира Владимировича Путина сразу же после аварии на Саяно-Шушенской ГЭС? Нет? Он сказал: “Виктор Михайлович, железо наладим, экономику поднимем, главное — люди! О них позаботьтесь!”
Я рад, что моя позиция совпадает с позицией главы государства. И я действительно ярый противник упрятывания головы в песок полномочий. На общечеловеческом языке это называется — чиновничье равнодушие. А на уголовном — преступное неисполнение своих обязанностей.
Но хуже всего в устах ответственного руководителя фраза: “Нет денег!”
Что значит их нет? Ты здесь для красоты сидишь или несешь на себе ответственность?! Найди! Придумай! Выйди из положения! Займи, в конце концов!
Мне также приходится всему на ходу учиться, потому что губернаторами не рождаются. Но в итоге бюджет Хакасии вырос с 15 миллиардов до 30. А скоро поднимется и до 45. И все потому, что моя команда уже привыкла совершать чудеса самосовершенствования и самообучения. И уже всем стало понятно, что, если крепко задумаешься, где взять деньги, они и находятся.
Сейчас я только что разговаривал со строителями. Объяснял, убеждал и добился того, что бригады срочно приступят к ликвидации последствий града. За что им, кстати, огромное спасибо. И так везде и во всем.
Тот же сгоревший дом в Майне — явно не мои полномочия, но это вовсе не означает, что не моя проблема. Вот почему я остановился около него и дал команду помочь каждой семье.
Вечное движение вперед
— В последнее время Хакасия превратилась в кузницу проектов. Все время что-то новое, необычное и даже трудно произносимое. Это случайно происходит или такова вами избранная политика?
— Случайно в деле руководства регионом вообще ничего не происходит. Да, я сам ищу и требую от других новые механизмы развития Хакасии. Потому что, единожды встав на этот путь, останавливаться уже нельзя, иначе потеряешь все, чего добился раньше.
— Ваша последняя инициатива — отдавать строителям землю не за деньги, а по договору…
— Простая логика, правда, реально применимая только в городах.
А какой смысл беспрестанно нагружать строителей? То есть сначала с аукциона продавать им участок земли под строительство, а потом взимать с них огромную арендную плату, пока все работы не завершатся. В итоге стоимость квадратного метра жилья увеличивается и ложится бременем на людей, приобретающих квартиры.
Ясно, что в таких условиях ни у кого даже не возникнет мысли дополнительно построить в новом микрорайоне аквапарк, детский сад или художественную школу. Тут бы со своим объектом разобраться.
Но только представим себе на минуту, что власть не просто передала участок земли бесплатно, но и предварительно проложила там все инженерные коммуникации, обеспечила их техническое подключение и тем существенно снизила затраты строителей. Вот при таких условиях они возведут все, что угодно — от аквапарка до стадиона. Кто сомневается, может проехать в Санкт-Петербург и другие города, где подобные программы давно и успешно работают.
Но в этом и наша беда!
— Что вы имеете в виду?
— То, что наши главы районов и городов не хотят учиться, не ездят по стране, не перенимают лучший опыт.
Проедать бюджет — много ума не надо. Но вот как его использовать на все сто процентов, тут, конечно, голову поломать приходится. Ведь бюджет — тот же бизнес. Здесь надо правильно вложить каждый рубль, чтобы следом он дал отдачу. Пусть это станет ощутимо только через пять, десять лет, но фундамент будет заложен.
Почему я и не даю покоя своим министерствам, которые еще от агломерации не отошли, а тут новая задача — “Развитие малых сел”.
Почему я и слежу, чтобы никто понапрасну не трогал бизнес, так как от его развития тоже многое зависит. И если сегодня Хакасия вошла в десятку лучших регионов по уровню возможности развития своего дела, значит, мы чего-то уже добились. Но развиваться, как я сказал, должны все — и министры, и главы, и предприниматели…
Увы, на этом время нашего общения катастрофически истекло. Увлекшись беседой с главой Хакасии, мы даже не вспомнили, что вообще-то пригласили его по поводу грядущего юбилея, но, видимо, это и нормально. Заведя в режим постоянного движения вперед целую республику, он и сам уже не может остановиться. А юбилей?
Что же, если у Виктора Михайловича будет возможность — он о нем вспомнит, если же нет — близкие люди его поздравят. Нам же остается всей редакцией присоединиться к самым лучшим пожеланиям юбиляру! И выразить надежду, что наша сегодняшняя беседа за чаем не последняя.
Записал
Юрий АБУМОВ