Всё-таки какое-то магическое воздействие оказывают эти четыре буквы — цирк. Побывав хоть раз, понимаешь, что там чудеса, там леший бродит… Ну если не леший, то клоун точно в компании с гимнастами, акробатами, дрессировщиками, различной живностью… И глаз от этого не отвесть, и не пройти мимо. С диктофоном наперевес. Уже в который раз. Тем более что шатёр, установленный в центре Абакана, заманчиво подмигивает издалека: «Цирк-шапито «Анастасия». Планета обезьян».
Именно с дрессировщиком обезьян Романом Подляцким, если честно, поговорить не получилось. А вот с его супругой — воздушной гимнасткой Любовью Кобусь — разговор состоялся. В тот августовский день цирк отдыхал и, вернувшись с прогулки по городу, она любезно рассказала об увлечении мужа, ставшем последние годы и её смыслом жизни. Обезьяны — это ведь такие же дети. Можно сказать, полноправные члены семьи, которых необходимо точно так же, как и родных чад, холить да лелеять…— Я не из цирковой династии, — сразу предупреждает Любовь. — Как любого ребёнка родители отдают на какие-нибудь кружки (танцы, рисование), так и меня определили в цирковую студию. С трёх лет я на манеже. Но осознанно остаться в цирке решила только лет в 13. В Киеве окончила государственное училище эстрадно-циркового искусства. До сих пор работаю — нравится. Я ведь в первую очередь гимнастка. Необходимо постоянно поддерживать себя в хорошей физической форме. — А с обезьянами вы уже который год работаете?— Седьмой. Они у нас все разные. Вот та, которая чёрненькая и по вольеру прыгает, это мартышка капуцин. Есть японский макак. Это макака-резус. Этот — самый крупный — макак лапундер. Здесь малыш лапундера сидит. У нас все по отдельности живут: и самцы, и самки, и малыши. — По именам сориентировать можно? Любопытно всё-таки…— Соня, Мила… Самая маленькая — Ромашка. В этом году родилась. Это Галька. Это Коля. Там Чип, Толстый, Лариса, Абу. Тут Тимоха, Лютик. И Борька.Став спиной к клеткам, чувствую, как кто-то сзади тянет меня к себе. Оборачиваюсь, одна из макак просунула сквозь сетку лапу и ухватила меня за сумку для фотоаппарата. Освободив чехол из цепких пальцев захватчика, ухожу подальше от клеток, но, получается, поближе к вольеру, обитатели которого тоже проявляют интерес к нежданному гостю. Здесь же рядом другая клетка — с попугаями. Просто огромные орары жёлто-голубого окраса. — Это Карл и Жасмин, — объясняет Любовь. — Они у нас не работают пока. Дрессируем. Ещё молодые, диковатые.Кивая на обезьянок, моя собеседница добавляет:— Молодняк пока тоже не работает. Рано ещё дрессировать. — А с какого времени начинаете с ними заниматься? — изучаю я неугомонных существ.— После года в основном, ближе к двум. Поначалу начинаем приучать к месту. Чтобы они сидели… Обезьянку не так-то просто научить сидеть на месте. Важна дисциплина. Любое животное по команде должно приходить, уходить, знать своё место. Пока что просто выводим на манеж. Садим на тумбу. Сидят, привыкают.— Они легко поддаются дрессировке?— У каждого свой характер. К каждому надо находить индивидуальный подход. Кто-то ведь просто ленивый. А кто-то, как показывает время, для цирка вовсе не годится. Как наш Абу. Он не рабочий. — А где вы их берёте?— Есть специальные питомники.— Покупаете, наверное, их ещё малышами?— Не всегда. Колю мы уже достаточно взрослым купили. Ну как взрослым… Сейчас ему уже три года. Соньку в пять лет купили. Вот её мамка, которая самая большая. Сейчас ей девять.— Как долго они живут?— Потолок — лет 25. Это касается резусов. Самые долгожители — капуцины. Лет 40 живут. Они, кстати, и самые умные, очень хорошо поддаются дрессировке.— Как дорого они стоят?— Лапундеры — дорогие. Вот этого мы за 160 тысяч приобрели. Есть породы дешевле. Ценник начинается от 50 тысяч. А если брать шимпанзе, то это уже полтора миллиона. Всё зависит от породы и от возраста. Малыши стоят дороже. Взрослых ещё приучить надо. Изучить. Очень важно выяснить, кто у самцов главный. А главнее тот, кто сильнее. Для самок это важно. Всё остальное их мало интересует. Так вот и живут. — Чем они у вас питаются?— Во время представления мы их не подкармливаем. Только на репетициях. Чем? Чем-нибудь вкусненьким, сладеньким. Звёздочки кукурузные берём. Один день недели у нас — мясной. Мясо, яйца варю.— Один раз в неделю? А с чем это связано?— Им одного раза в неделю хватает. Один день — мясной, один — молочный. Едят молочную кашу. А так — фрукты, овощи. В первую очередь, конечно, бананы любят. — Это естественно, — пересчитываю поголовье. — Расширять штат не собираетесь?— Сейчас молодняка много. Надо с ним заниматься. Работы и так хватает. Каждый день репетиции.— То есть шимпанзе брать не планируете… — улыбаюсь я.— Это точно не наше. Они же человекообразные, умные… С ними как с детьми нужно обращаться. До определённого возраста их даже в клетке нельзя держать. Они вырастают очень большими и очень сильными. Это всё уже довольно серьёзно. — Я обратил внимание, у одних ногти длиннющие, а у других их практически нет. Это вы их обрезаете?— Они и за собой, и друг за дружкой ухаживают сами. Да, есть которые вот с такими ногтями. Их всё устраивает. Обрезать точно не нужно. — Бывает так, что они отказываются вас слушать на манеже?— Бывают такие случаи, убегают. Они же у нас без поводков работают, никто не привязан. Помогает голос. Выражение лица. Они всё довольно тонко чувствуют. Вы не видели, как они тут каждый день в вольере чудят. Романа, мужа, конечно же, слушаются лучше. — Он тоже не из цирковой семьи? — Да. Он вообще начинал работать служащим. Потом научился дрессуре. Понравилось. Сам начал дрессировать. И вот что из этого выросло, — окидывает она взглядом вольер и клетки.— Не устаёте от этих походных условий? — интересуюсь напоследок.— У нас все условия для проживания. Какого-то дискомфорта не ощущаем… А то, что смена часовых поясов и постоянные переезды… Это надо любить. Когда ты занимаешься любимым делом, многого не замечаешь.
Александр ДУБРОВИН