Уже в самом начале разговора мне пришлось извиняться. “Не называйте нас циркачами. Цирковые артисты, — поправила администратор большого государственного цирка-шапито “Звездный” Екатерина МАСЛЯНОВА.
Провалиться хотелось сквозь манеж, но буквально через минуту — воскреснуть. Мечта поговорить о делах цирковых с настоящим специалистом обрела самые конкретные очертания. “А что вы хотите узнать?” — устремляются на меня усталые глаза. И ты, окидывая взглядом еще пустой зал, с трепетом включаешь диктофон.
Как одна семья
— Екатерина, а сколько вот таких цирков-шапито гастролирует по стране на сегодняшний день? И чем они отличаются друг от друга?
— Всего их 56. Одно из отличий — это вместимость. Есть купол, который рассчитан на три с половиной тысячи мест, самый большой, а есть — на 300. В нашем цирке-шапито может смело разместиться тысяча зрителей. Если в основном все работают в теплое время года, то мы — круглогодично. Отпуск приходится на январь. Отдохнули месяц от гастрольной жизни и где-то с 8 марта стартуем опять. Почему работаем даже зимой? Наш цирк обогревается. Имеется итальянское дизельное оборудование, благодаря работе тепловых пушек температура воздуха в зале не опускается ниже 21 градуса.
— Это уже который сезон для вашего цирка?
— 14-й. Мы цирк государственный, из Москвы. Работают люди из разных мест. Кто-то из Санкт-Петербурга, кто-то из Томска, кто-то из Кемерова… Например, наш клоун Денис Дорощенко (сценический псевдоним Дыня) приехал из Киева. Есть люди из Белоруссии. Попадают они к нам, естественно, не с улицы. Проходят фестивали циркового искусства, где, как правило, и отбираются лучшие номера для программы на сезон. Маршрут выписывается на год. Мы заранее знаем, куда едем и сколько времени будем находиться в том или ином городе. За один сезон — городов 15 — 20. Все зависит от населения. Как у вас Абакан — две недели стоим, а есть городочки, где не больше двух дней.
— Пока разместишься, уже и ехать надо.
— Конструкция собирается в течение восьми часов, на разборку уходит шесть. В каждом населенном пункте в канун нашего приезда появляется команда администраторов, занимающаяся не только рекламой наших выступлений. Чтобы приехал цирк, необходимо подготовить площадку. Требуется заранее договориться по поводу света, вывоза мусора…
— Вы знаете, у меня складывается впечатление, что жизнь цирковых артистов протекает не совсем в человеческих условиях.
— Нет, у нас все оборудовано. Есть и души, и холодильники. Если мы работаем даже зимой, все обогревается. У всех плиты — готовим. А летом вообще сказка. На улице постоянно. Свежий воздух. Шашлыки. У нас дружный коллектив. Все ездят семьями. Но не все выступают парами на арене. Есть семейная пара — Александр и Галина Букины из Санкт-Петербурга. Они победители фаер-шоу на фестивале “Казантип”. С детства в цирке. У них двое детей. Настенька, их дочка, первые места берет по художественной гимнастике. А маленький Рома — четыре года — на манеж с клоуном выходит. Цирковой ребенок растет. Еще одна семья — Александр и Светлана Стальные. Они тоже цирковые дети. Александр, например, один из финалистов известного телешоу “Минута славы”.
Чтобы работать в цирке, надо заниматься этим с детских лет. Нет ни одного артиста, который бы пришел в 20-летнем возрасте. Кто-то где-то оканчивал цирковую студию. Кто-то вырос в цирке. Невозможно просто так выйти на арену и заворожить своим мастерством публику. Тут же своя специфика. Вот как ты отреагируешь на то, что тебя, допустим, в 23 года поднимут над куполом цирка? Сможешь ли ты сесть на тот же самый шпагат? Опять же не каждый в состоянии жить вот так, как мы, постоянно передвигаясь по миру. Разные часовые пояса, города. В первую очередь надо любить свою работу. Я бы назвала это даже фанатизмом. Не могу сказать, что наши артисты зарабатывают много. Чего у нас много, так это трат: на переезд, на обогрев, на корма животным… Повторяю, чтобы работать в цирке, надо быть фанатиком. Каждый репетирует так, чтобы зрителю на следующем представлении показать что-то другое. Зритель, может быть, и не поймет, но для самого артиста это важно. Изо дня в день демонстрировать одно и то же морально тяжело. Самому приятно, когда меняется программа, добавляются новые костюмы…
Под куполом династий
— Вы ведь тоже из цирковой семьи?
— Да. Нет в нашей семье ни одного человека, который бы не работал в цирке. Я с братом Ярославом — пятое поколение. Брат — жонглер, мама — Мария Исмаровна — иллюзионистка. Я по дрессуре — кошки, собаки, сейчас вот администратором работаю. Мой дедушка Исмар Исмарович Маслянов — представитель цирковой династии акробатов-эквилибристов Масляновых-Симадо. Он — первый артист Дунгани, народный артист Киргизии, Узбекистана, Казахстана, заслуженный артист России. Сейчас на пенсии. Написал пять книг о цирке. Бабушка моя — Нонна Сергеевна Запашная. Да, из той самой цирковой династии Запашных. Они с моим дедушкой поженились, оттуда наша династия и пошла. Живем мы все сейчас в Санкт-Петербурге.
— А вот те самые братья Запашные — Эдгард и Аскольд — кем вам приходятся?
— Это мои дяди. Они сыновья Вальтера. Вообще братьев Запашных, чтоб было понятно, четверо. Это Вальтер, Мстислав… Бабушка работала с двумя из них — с Игорем и Сергеем. Сергей, самый старший, очень рано умер. Сердечный приступ. А Вальтера не стало в 2007 году. Она так же, как и дедушка, с пяти лет на манеже. Делали акробатический номер, конный… Называлось это все “Нонна и братья Запашные”. К сожалению, ее не стало 15 лет назад. В 50 лет. Рак. До самого последнего дня выходила на манеж.
Когда они поженились, создали семейный номер. Считается, что кошки, собаки и лошади не могут выступать на одной сцене, но им удалось это опровергнуть. Номер назывался “Кошки и южнорусские овчарки — наездники на лошадях”. Там уже работали дядя, моя мама, бабушка и дедушка. Потом они выступали как жонглеры… Нет жанра, в котором бы бабушка с дедушкой не попробовали себя. Они обладатели так называемого уникального жетона. Обладателей таких жетонов во всем мире — человек 30, не больше.
— А ваш дедушка, я так понимаю, вообще уникальная личность.
— В Интернете про Исмара Маслянова можно найти достаточно информации. У дедушки изначально был выбор: стать художником или пойти в цирк. Он безумно красиво рисует. Обалденные есть картины. Но он сделал другой выбор. И то, что он делал на манеже, в уме просто не укладывается.
— Заинтриговали.
— Лучше, конечно, один раз увидеть… Ну вот представьте картину. Дедушка ставит на голову лобовой перш. Такой вот шест — устанавливается на лоб. По этому самому шесту наверх забирается человек. Он там на высоте становится вниз головой, а его в тот самый момент поднимают на высоту шести метров по… двум натянутым канатам. Дедушка поднимается, там доска. На доске он сначала ложится, потом переворачивается. Встав, переходит на противоположную площадку. Переходит по канатам и, повторяю, с першем на голове.
— Зрелище не для слабонервных.
— Раньше вообще любили создавать безумные трюки.
— А с дядями, другими родственниками вы часто встречаетесь?
— Ну как часто… Все в разъездах… Все работают не просто в разных городах, на разных континентах. Конечно, созваниваемся, списываемся. Нет такого, что вообще не общались. Видимся, как правило, либо на юбилеях, либо на похоронах. В конце апреля будет год, как мамы не стало, — встретились все на кладбище. Видите, как получается.
— Это беда не только цирковых артистов. А сделать что-то совместное не преследовали цель?
— Когда я говорю, что у нас большая семья и все до одного работают в цирке, вы просто не представляете, насколько большая. Вот Эдгард и Аскольд создали “Цирк братьев Запашных”, у них были свои цирковые шоу (“Колизей”, “Камелот”, “Легенда”, “Страшная сила”) и свой коллектив, еще одна большая семья.
Есть еще Мстислав Запашный. У него свое шапито. Работает с тиграми. Так у него одного… семеро детей. И все-все-все до одного в цирке. Я не знаю, какой надо купол, чтобы всех собрать в одном месте и организовать что-то совместное. Это целый город получится.
Словно птицы в полете
— Екатерина, вы дрессурой до сих пор занимаетесь?
— Я уже не выступаю. Но мастерство никуда не денется. Подсказываю, помогаю — держу, как говорится, себя в форме.
— Коллектив у вас большой?
— 30 человек. Из них 13 — артисты. Все остальные — ассистенты, ответственные за манеж, служба рассадки, администратор… Каждый знает свое дело, и все друг другу помогают. И каждый из них это вообще отдельная история — можно книгу написать.
— Не случались ли какие-то эксцессы, связанные с животными?
— Каждый день проходят репетиции. Если случаются эксцессы, значит, дрессировщик мало времени уделяет животным. У нас с этим все строго. Чтобы все наши питомцы были здоровы, в каждом городе ставим животных на учет — ветеринарная служба просматривает.
— Со львами, тиграми вы не работаете.
— Они все-таки хищники. Надо выставлять клетки. Дополнительные трудности. В шапито, я считаю, это неуместно, хотя многие практикуют. Все зависит от программы. Есть цирки, где либо одни хищники, либо одни собаки. А есть такие, где вообще нет животных. У нас же медведи, верблюды. Не в каждом цирке есть верблюды. Все они берутся из зоопарков еще в маленьком возрасте. Из сосочки кормим. Тут все как у людей, просто вместо ребенка медвежонок, верблюжонок… Животному уделяешь времени не меньше, чем любимому чаду.
— А верблюды легко поддаются тренировке?
— На уровне лошади.
— А лошади?
— Нет в цирке ничего легкого. Все с потом, терпением… Терпение и труд, труд, труд все перетрут.
— Я бы поправил: сумасшедший труд. Каждый день репетиции. Вы сказали, в январе отпуск, но ведь отдых в любом случае условный. Тебе необходимо поддерживать форму. А с животными, зверями так и вовсе не расслабишься…
— Кто работает со зверями, тот вообще не отдыхает. Но цирк чем хорош? Много свободного времени. И мы своему времени сами хозяева. Как птицы в полете. На обыкновенной работе ты знаешь, во сколько начинается и заканчивается твой день. Есть обед. Все остальное — полная зависимость от начальства. Повезло не повезло с руководителем — другой вопрос. У нас в какой-то степени все проще. Когда к этому привыкаешь, потом трудно отвыкать.
— Не появлялось желание взять и уйти из цирка?
— Вот мы вчера отработали два представления. Я администратор… Но я сажусь и понимаю, что у меня вообще нет сил. Конечно, хотелось. Устают все. Как и на любой работе. Остываешь, успокаиваешься. Понимаешь, что ты без этого уже не можешь жить. Это твоя судьба, твоя дорога, которую с детства выбрал сам. Уйдет артист из цирка, а куда он пойдет? Сейчас, конечно, все настолько развито, что можно и в вузе преподавать, и на корпоративах неплохо зарабатывать. Но для человека, рожденного в цирке, — это не та высота. Вот этот запах, манеж, энергетика зала по кругу… Непередаваемое ощущение! Больше ничего и не надо. В другом месте ты такого не почувствуешь. Конечно же, многое зависит от программы. От того, как ты себя преподашь. Зажег не зажег. Но нас везде хорошо принимают. Побывали в Хакасии, теперь поедем в Туву.
Александр ДУБРОВИН