Наш разговор начинается в рабочем кабинете Сергея Бякова. На мониторе компьютера мелькают фотографии, сканированные страницы газет.
— Давайте я хоть напомню себе, как это было. Уже столько лет прошло. У меня всё собрано. Вся история. Да-а… — вздыхает он задумчиво. — Как будто вчера было…
По дорогам истории
Сергей Николаевич — управляющий спорткомплексом «Подсинее». Не в таком уж далёком прошлом на него, велогонщика мирового уровня, равнялась молодёжь, всегда брали в расчёт соперники. И к постоянной борьбе за результат он, мастер спорта международного класса по велоспорту, привык. Привычка эта осталась и сейчас. Когда в твоих руках та самая велобаза — историческое место, где начинали ковать свои первые победы под руководством тренеров десятки мальчишек. Одним из наставников начинающих гонщиков был и Валерий Денщиков. Заслуженный тренер России по велоспорту воспитал за свою карьеру 43 мастера спорта СССР. А сколько было победителей и призёров различных престижных соревнований, уже и не сосчитать. А вот один из четырёх мастеров спорта международного класса, воспитанных Валерием Денщиковым, — как раз Сергей Бяков.Сергей Николаевич, сидя за компьютером, не задаётся целью объять необъятное. «Это вы, — кивает на фотографии, — с Олегом Козлитиным списывайтесь. Он сейчас во Франции живёт. Братьев Струковых привлекайте к разговору…» И, глядя на вереницу снимков, с ним трудно не согласиться. — Вот так велобаза строилась. Ещё ничего нет — одни стены. Вот Витвицкий с Денщиковым стоят. Спорткомплекс сейчас официально носит имя Василия Яковлевича Витвицкого. Он же был директором Подсиненской птицефабрики. Без него тут бы ничего и не было. Витвицкий отдал Денщикову под велобазу брошенное здание, помог с ремонтом, со строительством. Одними усилиями спортсменов и тренеров мало бы что удалось сдвинуть. Он всё тут сделал. По словам Сергея Бякова, с 1992 года по 2016-й в здании вообще ничего не делалось. Это сейчас идут ремонтные работы. У детей появился нормальный зал для физподготовки. Есть современная раздевалка. Сделали душевую, туалет.На сегодняшний день спорткомплекс «Подсинее» — это полноразмерное футбольное поле с искусственным покрытием, ледовый каток для всех желающих, спортивная площадка — хоть нормы ГТО сдавай, хоть просто так тренируйся…— Это год 1975-й. Уже дверь есть, — смеётся Сергей Николаевич. — Ломакин, Струков, Юра Поздняков. Бетономешалка. Носилки. Взяли и потащили. Да, по сути как физподготовка. Это наша знаменитая водокачка. Награждение. «На финише — Виктор Струков». Писали — значит, что-то выиграл. А вот двое Струковых — старший и младший.А это Кубок мира. Это вот то, что мне вручили на награждении: та самая тарелка, диплом из дерева с надписью «Colonia 92». Видите, теперь на стене висят. Это была многодневка, я один из этапов выиграл. Сам удивляюсь, как так вышло. Выиграл-то совсем чуть-чуть. Тот, который стал вторым, мне сказал: «Понять не могу, как ты меня обошёл?» Сам не знаю, так получилось… Это Женька Павлычев, Володя Гончаренко, мастер спорта из Иркутска. У нас здесь, на базе, кто только не тренировался! Это же был Центр олимпийской подготовки «Россия-2». С 1989 года. Точно такой же — только «Россия-1» — работал в Куйбышеве. К нам приезжали лучшие велогонщики из Омска, Иркутска, Ижевска… Можно сказать, сборная страны. Пройдя подготовку, уезжали на соревнования за рубеж. Европа, Южная Америка.Велогонка в Чили. Сергей Сухорученков выиграл её в личном зачёте… Это в «Советской Хакасии» про нас писали. Все вырезки газет моя мама сохранила. Это уже про нашу плеяду написали: «По дорогам солнечной Испании». Вот легенда велоспорта — Олег Козлитин.Вот Испания. 1992 год. Перед Олимпиадой в Барселоне гонку ехали. И ехали как раз по той трассе, где потом стартовали олимпийцы.И тут Сергей Бяков обращает внимание на слова, которые для него играют важную роль. — «Те, кто выходит на трассы, никогда не скажут друг о друге «велосипедист», даже не скажут «спортсмен». Непременно произнесут слово «гонщик», — показывает вверх указательным пальцем Сергей Николаевич. — Велосипедистов куча, вон они кругом катаются. Спортсменов тоже хватает. А вот погоняться… Это в Уругвае на одном из этапов многодневки. Мы вшестером уехали. И с первого места по шестое заняли. Это в Чили. 1990 год. Пролог в гору. Валя Колотцанова. Механик из Красноярска. Умерла от рака. Всю жизнь механиком отработала у велосипедистов. Всё знала, всё умела. Лучшего механика у нас не было.
Это вот дали нам 20 комплектов формы. Дали на 20 дней гонки. Гонку проехал, снимаешь и выкидываешь в урну. На следующий день новую надел и поехал. Кто-то, может, и выкидывал, а я всё домой привёз.
Можно ли прокатиться?
— Сергей Николаевич, вы же не из Хакасии?— Я родом из села Верхнеусинское. Это Ермаковский район. Наша семья частенько меняла место жительства. Отец работал в сельском хозяйстве, всё время на руководящих должностях. Его постоянно переводили с места на место, вот мы и переезжали.А увлечение спортом началось в Знаменке. С лёгкой атлетики. Физруком у нас в школе был Иван Иванович Митев. Легкоатлет. Он меня подтянул так, что даже результаты пошли.
Потом отца перевели в Минусинск. А желание вести подвижный образ жизни осталось. Я пошёл в «Геолог», тот самый спорткомплекс, где сейчас довольно прилично развивается дзюдо. Прихожу: смотрю, рогатый какой-то велосипед стоит. Мне интересно стало: ни разу таких не видел. Попросил прокатиться — не дали. Мне так обидно стало. Думаю: «Что за люди! Чё им жалко, что ли?» Подошёл я к тренеру Александру Ивановичу Аброськину. Это мой первый тренер. Он сейчас живёт на станции Минусинск. «А можно мне прокатиться?» — теперь уже у него спрашиваю. Он мне: «А ты поедешь с нами на соревнования по лёгкой атлетике в Усть-Абакан?» «Поеду». И я на тех соревнованиях стал первым. На базу вечером приезжаю. Александр Иванович коробку с запчастями от велосипеда мне даёт: «На, держи». «А чё мне с ней делать?» — спрашиваю. «Вот тебе ещё рама старт-шоссе. Собирай». Недели две я погибал. Он, конечно, помогал, подойдёт — тросики подтянет. Собрал я велосипед. А тренировка в Подсинем. Пока я ехал, часа два, наверное, прошло. Велик — конечно, дело хорошее, но бегать легче. Побежал да побежал. Устал — остановился. А тут надо крутить педали. Да ещё велик так собрал, что пять километров едешь и 10 минут его подлаживаешь.
— То есть трудности вас не отпугнули.
— Да, с этого момента я стал ходить не на лёгкую атлетику, а ездить на тренировки в Подсинее каждый день. Сразу стало понятно, что велоспорт — это моё. И не только у меня было такое ощущение. Тогда школ, занимающихся развитием велоспорта, было пять — в Подсинем, Усть-Абакане, Белом Яре, Абакане и Минусинске. Занималось не меньше 500 детей. Массовость была — как сейчас в хоккее с мячом. Только хоккей менее дорогое удовольствие. И менее тяжёлый вид спорта всё-таки. Не каждый ребёнок выдержит всех нагрузок. Я вот сравниваю нас и нынешних детей. Они ведь совершенно другие. Вот дай ребёнку коробку с запчастями, захочет ли он собирать старт-шоссе — ещё вопрос. А надо бы… Вот пусть он сначала соберёт велосипед, разберёт, попробует проехать километров эдак 50. Если справится — значит, будет заниматься. А то ведь как бывает сейчас: дали очки за 100 долларов, каску — за 150, а он ничего не ценит. Приехал с тренировки, велосипед бросил, очки в одну сторону, каска в другую, форма где попало валяется.
— Свои первые серьёзные соревнования помните?— На официальном уровне — это первенство СССР по молодёжи в 1987 году. А на не официальном… В декабре 1986 года мы приехали на сборы в Душанбе. Зимой же в Сибири тренироваться не будешь, а там нормальная погода. В +1, +2 можно спокойно гоняться. И там проводились «рублёвки». Всесоюзные соревнования. Почему «рублёвки»? По рублю все скидывались… Они в официальном календаре, естественно, не значились, но все, кто приезжал на сборы, а это команд 30 — 40 со всей страны, выходили на старт. Жизнь в те дни там просто кипела. Столько гонщиков было. И до сих пор я помню эти перевалы. Стартанули, уехал я в отрыв с двумя бородатыми. Старт-шоссе подо мной, всё нормально. А там же не поймёшь — сборники рядом с тобой или кто. Номер дали, в ветровке человек едет. По сути, это тренировочные гонки. Но на них присваивали нормативы, если показываешь соответствующее время. Короче, километра за полтора до финиша Коля Савельев, наш тренер, подъезжает: «А ты знаешь, с кем едешь?» «Не-а». — «Нелюбин и Екимов». Вячеслав Екимов и Дмитрий Нелюбин — два олимпийских чемпиона! И тут меня как рубануло — я поплыл и третьим заехал. А так бы я у них выиграл эту гонку. Но всё равно я тогда выполнил норматив мастера спорта СССР. Мне его, правда, только года через полтора присвоили — когда 16 исполнилось. Это вот самая первая такая победа.
Потом уже была Вологда в 1989 году, занял первое место на чемпионате России в многодневной гонке в общем зачёте.
— А как дальше развивались события?— Гонок было много. И то, что мы часто побеждали, — заслуга Валерия Васильевича. Это вот его чутьё — разработать такую тактику, которая приводит к победе. Скажет он, что надо вырываться вперёд на таком-то километре, выезжаем и выигрываем.
Он вместе с нами проезжал на тренировке трассу. После каждого километра делал пометки на бумаге. Записывал, где ветер боковой, где какая горка, где вот такой-то поворот, а где вот такой. Рисовал схему. Потом садились вечером за стол. Вот она, объясняет, трасса. Вот здесь лес. Вот здесь нет леса. Четыре километра участок продуваемый. Что надо сделать? Надо перед выездом из леса командой занять левую сторону обочины. Вот мы идём командой шесть человек, а седьмому уже места нет — цепочка рвётся. Четыре километра на максимуме отработали. Пока там наши соперники соберутся в кучу, мы уже всё — отъехали. Мы-то ровно едем, а они дёргаются. И эта тактика работала и в Чили, и в Уругвае, и в Аргентине… Да везде. В Европе, правда, было посложнее. Там и дороги другие. И люди. Там всё другое. Там и менталитет гонок совершенно отличается от южноамериканского. Почему мы не можем с европейцами гоняться на равных? Там уровень очень высокий. У нас единицы, а у них сотни. Вот во Франции сколько мы прожили? Год? А у них чуть ли не каждый день проходят гонки. У них там такое движение, что мама родная. И всё это годами проводится. Несмотря ни на что. А у нас то СССР, то СНГ, то Россия. Мы, когда завязывали в 1992 году со спортом, не могли понять, что это такое — СНГ. Всё же развалилось.
Не забывается такое!
— Какие победы запомнились больше всего?
— Скорее, не победы, а гонки. Запомнилась многодневная гонка в Уругвае. Мы её в командном зачёте выиграли. А в личном зачёте победил Олег Половников. Дали ему кубок. Огромный такой, тяжеленный. Потом уже у президента федерации велоспорта Уругвая дома сидим… А комната вся в этих кубках. Мы всё выиграли. Он сидит такой: «И чё вы будете делать с этим всем?» А нам дальше лететь в Аргентину, Чили, ещё куда-то. Не будешь же с собой таскать. Да и за багаж платить надо. В аэропорту стоим… Репортёры вокруг нас, люди какие-то. Что мы делаем? Раздаём кубки всем желающим. А этот кубок, огромный, тяжеленный, — нет, этот домой. Всей командой его таскали. Этот заветный трофей сейчас в Самаре, на родине Олега. Он его ещё при жизни отдал в спорткомитет. Я помню в «Одноклассниках» видел снимок… Он сфотографировал сына и кубок. Вот такой мальчик стоит и кубок вот такой — выше его роста.
Запомнился «Тур Вильгельма Телля». В тот раз Сухарь ехал, как мы любя называли Сухорученкова, два Олега — Половников и Никонов… Самая прикольная гонка. Мне после неё велосипед подарили.Там же Альпы. Едешь — то вверх, то вниз. И равнина у них — одно название. Каждый день по 200 километров. И так девять дней. Но это ещё короткая гонка. «Тур де Франс», например, четыре тысячи километров. 25 дней. Врать не буду, на «Тур де Франс» я не был. Самая длинная гонка, которую ехал, – это «Тур Чили». 16 этапов. Но это тяжело. Это си-и-ильно тяжело. Как робот утром встаёшь. Каждый день — от 180 до 230 километров. Всё болит. А надо вставать, опять ехать. А если горы… И был на «Туре Вильгельма Телля» один этап. Сразу скажу, мы ничего там не выиграли в тот раз. Промежуточные финиша выигрывали с Сухарём — и всё. Сухорученков — это легенда мирового велоспорта. Мы вот даже на старте стояли. Он, когда заезжал, все расходились: «Вставай вперёд». А он парень скромный: «Да ладно, чё вы…» В Питере живёт, до сих пор с ним общаемся.И вот очередной этап едем. У меня был «Спорт» новый. Для нас это хороший велосипед, а там такая техника считалась «дровами». На «Спорте» на самом деле нельзя такие гонки ездить. Дорогу совершенно не держит. И колёса… Невозможно на них вираж писать со скоростью 90 километров в час. Тебе невольно приходится притормаживать. А если чуть притормозил, твои соперники уже улетели вперёд. Надо догонять. Сокращаешь отставание — начинается гора. Как тут побеждать? Нереально. Техника не та. И я со спуска на вираже не вписываюсь в поворот, еду прямо. Короче, срезал я путь, выехал опять на трассу и вместе со всеми добрался до финиша. После гонки сидим. Я говорю Валерию Васильевичу: «Не могу я на нём ехать, нереально…» Он тоже понимает, что колёса не те и тормозят не так.В этот момент подходит к нам мужчина. Сам он швейцарец. Роберт зовут. Две у него команды: одна профессиональная, другая — любительская. И та, и та с нами состязалась, он всё видел. Подходит к Денщикову: типа, парень — во, показывает большой палец, а велосипед — отстой. «Нельзя ездить на таких велосипедах». А это была первая гонка за рубежом как для меня, так и для Валерия Васильевича. Что он мог ему ответить, всё же понятно. Тот пошёл к себе, возвращается — отдаёт мне велосипед фирмы «LOOK»: вроде как дарю. Я сперва не стал брать: «Вы чё, упали, что ли?» А он показывает, что подарок от чистого сердца, поймите правильно. Ладно, думаю, раз такое дело. А их велосипед с нашим не сравнишь. Всё же разное. Педали у нас на ремешках, а там автомат. Цепь тоже не под их колёса. Как-то подделали, ездить можно было. Так я на следующий день «разделку» проехал восьмым в гору. Как дал! После гонки Роберт ко мне подходит: «Я тебя заберу у гостиницы, поедем на базу…» Короче, он меня экипировал полностью. Дал мне новенький «LOOK», комплект зимней и летней одежды. Потом на всю команду подарил шесть комплектов фирменного оборудования на велосипеды и шесть комплектов одежды. Трусы, майки, перчатки, шапочки, носки. И мы часов до трёх ночи по базе шарились. Она огромная. Между делом он мне показал, где любители живут, а где профики. Выяснилось, что сам он лесом занимается, и вот как может, так помогает велогонщикам.Привозит он меня назад. Валерий Васильевич — на нервах. Уже не знает, что думать. А вдруг меня иностранцы к себе переманили? Как ему потом домой возвращаться? Это же Советский Союз. По тем временам подсудное дело. Могли и наказать… «Да куда я побегу? — начал я оправдываться. — Я вообще в армии служу. Никуда я не собирался даже. Домой вместе со всеми полечу. Вот одежду привёз…»
И только после этого он успокоился.
— Каким количеством исчисляются все эти гонки?
— Самые серьёзные назову: «Тур Таррагона», «Тур Восточной Швейцарии», «Тур Вильгельма Телля». «Гранитная лента Бретани» — приличная велогонка. Тогда она ещё была любительская. Это всё Европа. В Латинской Америке я участвовал по два раза в велогонке «Тур Чили» и «Тур Уругвая», один раз — в «Туре Аргентины». Были ещё мелкие гонки — их можно не считать. А «Тур Аргентины», «Тур Чили» — до сих пор ни один русский не выиграл после нас. Олег Козлитин, уже как тренер, возил туда команду. После гонки звонит: «Как вы там выигрывали?» «Не знаю, — говорю. — У Сухаря и у Паши Тонкова спроси, как они там выигрывали». Паша удачно выступал и на гонке «Джиро д’Италия», и был призёром «Вуэльты Испании», «Тур де Франс».
Во имя результата
— А когда вы с Валерием Васильевичем познакомились?— А вот когда Аброськин велосипед мне дал, тогда и познакомились. Центральная база же здесь была — в Подсинем. Мы из Минусинска приехали. А Валерий Васильевич каждый день общался с детьми, следил за тренировками. Он был главным тренером, его задача была — помогать тренерам отыскивать лучших гонщиков. Для этого и проводились соревнования. Ребятня со всех школ съезжалась, каждый мог показать себя во всей красе. Тут жизнь бурлила — мама родная. Народу было море. За зиму через базу проходило человек 100 — 150. Оставалось 15 — 20. На следующий год опять та же самая история. И так вот всё шло и шло из года в год. Почему уходили? Тяжёлый вид спорта.
С одним приятелем как-то сидели не так давно. «Я, — говорит, — тоже ходил на велосекцию…» А я его не помню среди занимающихся, хоть он и постарше был. «Да я полгода, — объясняет, — походил, до Шушенского доехал и понял, что это не моё. Завязал». «А чё так?» Оказывается, он в гору с трудом поднялся. А эта гора с километр. «Да это — ни о чём! — начал я там голосить. — Гора — километр! Вот если бы ты на высоту в 40 километров поднимался на уровне 3 500 метров над уровнем моря — вот это да. Облака где-то внизу, а ты наяриваешь».
— Сколько было в день тренировок?— Две тренировки в день. Если брать зимний период, мы в Абакане жили вместе с командой «Саяны» то в гостинице «Сибирь», то в «Кантегире», то в «Дружбе». В полшестого — подъём. Встали, оделись, сделали зарядку, побежали в бассейн. Именно побежали. На плавание — час времени. После бассейна едем завтракать. Поели — едем в школу. В школе отучились, в 12.00 первая тренировка. Три — три с половиной часа. Если кросс бежали, то это километров 40.Особо запомнились учебно-тренировочные сборы в 1989 году. Самый тяжёлый для меня сбор за всё время, точно говорю. Мы тогда на лыжах за месяц раз пять катались, и каждый раз — дистанция километров по 40. Помимо этого — коньки, тренажёрный зал, футбол, хоккей, баскетбол… Во всё играли. Полная нагрузка организма. Все группы мышц были задействованы. До 11 вечера каждый день у нас был расписан по часам. В 11 отбой, практически мёртвый приползаешь. Только упал, уже опять вставать. У меня на том сборе даже «крыша поехала». Жили в «Сибири». А там номера — как квартиры: кухня и две комнаты. Жили по двое в каждой. А у нас утром, когда вставали, музыка играла. «Энигма». Или ещё что-нибудь такое. И такой голубенький свет горел. После тренировки легли спать, только я вырубаюсь, как слышу: музыка играет. «Да н-ну, — думаю, — уже подъём, что ли?» Ну встал. Пошёл. Оделся. Смотрю, Олег Третьяков в другой комнате тоже начинает одеваться. Спустился вниз, сижу. Горничная на меня смотрит и ничего понять не может: на часах полпервого ночи, а он вышел на тренировку. Потом выяснилось, что это ребята надо мной прикололись. А я на автомате. Даже никакого сомнения: встал и пошёл. Горничная тренерам после этого говорит: «Вы поменьше тренируйте детей, они уже ночью выходят на тренировку».
А летом… До 25 тысяч километров за сезон проезжали. Это уровень члена сборной страны. А профессионалы едут и того больше, 35 — 40 тысяч километров у них в порядке вещей. Получается, каждый день — не меньше 150 километров. Соревновательного километража — тысяч 12.
— Был же у вас отпуск?
— Был. Сезон прошёл — месяц на отдых. Надо же было и родителей повидать, и в школе появиться, сказать, что я жив и здоров, готов долги закрыть по учёбе.
Когда все одного везут
— Помните 1992 год? Это ведь большая трагедия для спортсмена, когда он был готов побороться за медали на Олимпиаде, а его не пустили. Не пустили не потому, что он слабее других, а потому, что так сложилась политическая ситуация в стране. Как вы это пережили?
— Я завязал! До сих пор мурашки по коже. Жалко! Валерий Васильевич вам, наверное, рассказывал эту историю. Советский Союз развалился, и в итоге сборную СНГ должны были представлять велогонщики из разных республик — по одному человеку. Не хочу говорить ничего плохого, но поехали не самые сильные — вот что обидно.
— Валерий Васильевич рассказывал, что у вас были все шансы побороться за медаль.
— Там, скорее всего, ставили бы не на меня, а на Гарика — на Сергея Гаврилова. У него была моща такая. Мы бы на него скорее всего работали. Во время гонки же видно, кто как себя ведёт. Если бы он вдруг почувствовал себя не в форме, тогда работали бы на меня.
— Что значит «работали бы на меня»?— Представим ситуацию: гонка пошла, проехали километров 100, допустим. А любая велогонка не меньше 180. И вдруг у лидера что-то с самочувствием. Он говорит: «Мужики, я больше не могу…» «А как ты?» — спрашивают, к примеру, меня. «Я нормально». — «Поехали?» — «Поехали». Они меня садят и везут. Я не дёргаюсь, не рву жилы. Они теперь уже работают на меня — довозят до того момента, когда надо отъезжать в отрыв и финишировать. Более сохранными силы у тебя остаются. Это называется грегари. Грегари — это люди, которые тебя везут.Вот мы иногда с хоккеистами спорим. Они говорят: «Вам хорошо, у вас индивидуальный вид спорта». «Да какой он индивидуальный? Вы что?! Как я один выиграю?» — «А чё там сложного: сел да крути педали». «Ага! Вы посмотрите гонку «Тур де Франс»! — объясняю. — Команда — девять человек. И все девять везут лидера. Один везёт, к примеру, первых 30 километров, второй — следующие 30… А на последнем, условно говоря, этапе едет гонщик, который по физической подготовке практически не уступает лидеру. Он везёт его чуть ли не до последнего километра, а потом падает на землю трупом. Это его работа. А лидер должен выиграть. И таким лидером должен был стать либо Гарик, либо я. Нам тогда поставили условие: ехать на предолимпийский отбор в Алма-Ату. Из Барселоны в Алма-Ату, а потом опять в Барселону — на Игры. Как будто и так не было понятно, кто и что из себя представляет. А потом и вовсе сказали: «Отбой, сборную СНГ будут представлять один казах, один литовец, один русский и один украинец».
Приехали домой, я велик бросил — и всё. Гарик тоже завязал с велоспортом. И велоспорт в Хакасии начал помаленьку разваливаться. Валерий Васильевич Денщиков в последующие годы только тем и занимался, что закрывал велошколы, базы. База «Зелёный шум» была, по-моему, последней. А там ребята занимались на уровне кандидатов в мастера спорта. Всё очень серьёзно. Жаль, что так вышло.
— А чем вы занимались после ухода из спорта?
— Типа спекулянтом был. Тогда же ещё коммерсантов не было. Сигареты продавал. Возил из Красноярска и продавал.
— Благодаря спорту вы хоть что-то заработали?
— Конечно. Я заработал себе на квартиру, машину купил. Нам в Латинской Америке платили нормальные деньги. Государство их не забирало. Да и как могло забрать, это же были коммерческие гонки. Тем более что принимающая сторона брала на себя питание, проживание, компенсировала дорожные расходы.
— Не может быть так, чтобы вы взяли и забросили велоспорт.— Конечно, были велопробеги. В 1995-м с Женей Павлычевым решили «тряхнуть стариной». Но чё-то мне это не понравилось. Терпеть уже неохота.Потом началось ветеранское движение. Все мне: «Давай-давай, давай-давай». «Ладно, давайте, уговорили». Сел, поехал. Но только началась гора… Думаю: «Да ну эту гору терпеть!» Говорю: «По-моему, я уже накатался». А те, кто в своей жизни мало гонок проехал или просто так катался, — вот они начали накручивать километраж. А мне зачем над собой издеваться? Показать, что я могу на чемпионате Красноярского края заехать на финиш пятым? А смысл? Всё, что надо, я уже показал, все результаты есть. Тренируйтесь, говорю: «разделка» — 25 километров. За 32 минуты 42 секунды я её проехал на чемпионате России в Донецке. До сих пор ещё никто из Хакасии не смог улучшить мой результат.
Я в 1991 году на чемпионате России в Красноярске выиграл у чемпиона мира Дмитрия Мурашко из Омска в индивидуальной гонке. Выиграл секунду. На простом велосипеде.
— Что ещё вспоминается из той жизни?— Первое, что вспоминается, — у меня во Франции сумку украли. В аэропорту Шарль-де-Голль. Паспорта, деньги, всю спортивную амуницию. Только получил от сборной страны экипировку, даже примерить не успел. Всё ушло. Приехал домой с одним великом. Ужас вообще. Но это не главное. Запомнилось, какими способами Валерий Денщиков стимулировал нас к победе. Даже на расстоянии. Была Спартакиада народов РСФСР в 1991 году. Приходит мне письмо, открываю. Валерий Васильевич пишет: либо ты в тройке на этой Спартакиаде, либо завязывай с велоспортом и дослуживай в армии. Я понять ничего не могу. Другие-то от него тоже письма получили. Если уж он мне такое написал, то про других и подумать страшно. А в тройке заехать — нереально!Ладно, едем первый этап. У меня письмо из головы не выходит. На первом этапе ловлю семь минут. Прокололся, улетел сразу за десятку. Одно оправдание — ветруган был. На третьем этапе я отыгрываю почти шесть минут. Поднимаюсь на шестое место. По общему итогу проигрываю минуты полторы. Сижу, думаю: «Не, в тройку нереально попасть, там гор нет таких, где бы можно было отыграть время».А в последний день — «разделка» в гору. Её надо выигрывать у членов сборной страны. Поехал да поехал. Заезжаю третьим. Третье место на этапе — не третье место по многодневке. Результаты, говорят, будут только вечером. Переживаю, аж не могу. «Надо было выигрывать! — костерю себя. — А как?» Ну вот как — я же первый год со взрослыми соревновался, до этого по молодёжке гонялся.
Протоколы появляются — у меня… третье место. С Валерием Васильевичем через какое-то время встречаемся. «И чё мне, постоянно тебе письма писать?» Я говорю: «Не-не, не надо!» Вот такая была мотивация. Когда читаешь письмо, и волосы дыбом встают. Если бы не оно, я бы третьим не приехал. Поймал бы семь минут от соперников — и всё, мне этого хватит. А тут так застимулировал, что мама родная. Мне в армию не хотелось. Я там был. Забайкальский военный округ. Чита. Зима — минус 45. Постоянно в ожидании вызова в команду. А могут ведь и не вызвать… Перспективы неважнецкие.
Для детей — это кайф
— Сергей Николаевич, вы же принимали участие в велопробеге «Саянское кольцо»?
— Я чаще всех участвовал — больше 20 раз. Раза три даже выигрывал. «Саянское кольцо» начиналось ещё в 1970-е годы. Валерий Васильевич на мотоцикле, пятеро велогонщиков: Виктор Ломакин, Павел Абдин, Михаил Антипин, Юрий Поздняков и Владимир Попов. Я много слышал про это по рассказам. А начал участвовать, когда мне исполнилось 12 лет. Это, получается, 1984 год. Досталось мне тогда по полной программе. Эт-то же горы! 1300 километров.
— Один Сотый перевал чего стоит.— На него надо подняться! А потом ещё спуститься. Лагерь поставить. Самим есть сготовить. А если дождь идёт? Сейчас-то понятно, всё по-другому: кухня полевая, МЧС, доктора… Для нас «Саянское кольцо» в те годы — это была гонка. Едет человек 30 — 40. И каждый день устраивались соревнования. Сегодня один этап, завтра второй. Проводилось награждение. Приз — баночка сгущёнки. Это нормально. Велопробег, конечно, нужно возрождать. Для детей — это кайф. Подготовка — просто супер. Если у нас появится один-два велогонщика, это уже будет здорово.Все условия для развития велоспорта сегодня есть. И это в первую очередь заслуга главы Хакасии Виктора Михайловича Зимина. В прошлом году была создана в республике федерация велоспорта-шоссе и велоспорта-маунтинбайк. Её президент — Игорь Николаевич Голиков. Человек к спорту неравнодушный. Сам когда-то гонялся. Есть велосипеды, есть спортивная форма. А самое главное — есть база. Это здание в нашем ведении только второй год. Дайте время — доделаем ремонт, и вы его не узнаете.Велосипедами нас министерство спорта Хакасии обеспечило. Есть новый автобус. Заасфальтировали нам велотрек на спорткомплексе — шикарный получился. В Кемерово, в Иркутск уже ездили на соревнования. Конечно, этого недостаточно. Чтобы дети росли в мастерстве, надо нацеливаться на более серьёзные гонки. Всё это будет, я с оптимизмом смотрю в будущее. В Саяногорске у нас сейчас тренер появился, набирает детей. 15 человек уже точно есть. Его цель — доказать всем, что он сильный тренер. Здесь, в Подсинем, порядка 30 ребят занимается.
Добавляет оптимизма и встреча в Федерации велосипедного спорта России. Виктор Михайлович и Валерий Васильевич встречались с её президентом Вячеславом Екимовым. Вячеслав Владимирович, между прочим, лучший велосипедист XX века в России. Двукратный олимпийский чемпион, рекордсмен мира, заслуженный мастер спорта СССР. Человек, знающий велоспорт изнутри, поэтому мы все возлагаем на него большие надежды. Но один он, конечно, ничего не сделает, нужна поддержка властей в регионах. Нужны неравнодушные тренеры, тогда появится и массовость. А где массовость, там и результат.
Беседовал Александр ДУБРОВИН
Алтайский район
* * *
Наша справка
Сергей Николаевич БЯКОВ
Мастер спорта международного класса по велоспорту.
Родился в 1972 году в селе Верхнеусинское Ермаковского района Красноярского края. Начал заниматься спортом с 1982 года в Минусинске. Первый тренер — Александр Аброськин. В последующие годы тренировался под руководством Валерия Денщикова. В 1990 году становился первым на первенстве РСФСР в индивидуальной и групповой гонках в Красноярске, шестым на Кубке России в Алма-Ате и 12-м — на гонке «Тур Восточной Швейцарии». В 1991 году занял третье место на Спартакиаде народов РСФСР в Майкопе.
На этапе Кубка мира в Уругвае занял первое место в командном зачёте, второе — в личном (1992). Победитель гонки «Вуэльта Чили» в командном зачёте (1990, 1991), был шестым и девятым соответственно в личном первенстве. Победитель многодневной гонки «Вуэльта Аргентина» в 1992 году в командном зачёте. Признавался лучшим молодым гонщиком таких велогонок, как «Тур Аргентины» (1991) и «Тур Уругвая» (1991, 1992). В 1992-м показал четвёртый результат в личном зачёте в гонке «Тур Таррагона» в Испании.
Неоднократно побеждал в первенствах и чемпионатах России в индивидуальной и групповой гонках.
