Село Туим расположено недалеко от районного центра Шира, на стыке степей и гор.
Добраться до него несложно — по асфальтированной, начинающейся в райцентре дороге, минуя маленькую деревеньку с невеселым названием Тупик и небольшую железнодорожную станцию. При въезде в село находится большое, ныне не работающее промышленное предприятие — завод по обработке цветных металлов. В самом населенном пункте хорошо видны останки бетонных конструкций другого промышленного гиганта — давным-давно “умершей” обогатительной фабрики. Также бросаются в глаза огромная труба здешней котельной, несколько уныло выглядящих пятиэтажных хрущевок. Да еще, пожалуй, старинное, но ухоженное каменное здание местного Дома культуры. Львиная часть села — деревянная: частные домовладения и одно- или двухэтажные строения барачного типа.
В советское время здесь жили и работали горняки и металлурги, помогавшие своим трудом наращивать обороноспособность страны. В 1990-х годах многие из них были вынуждены искать новую работу, покидая прежнее место жительства. В начале нулевых оставшиеся стали приспосабливаться, но затем времена вновь изменились, увы, не в лучшую сторону. Сегодня Туим — задворки известного курорта и одна из самых депрессивных территорий на карте нашей республики.
Родом из эпохи пятилеток
Туим возник с пришедшей в эти места промышленной цивилизацией. В 1935 году тут началась разработка горной породы, содержащей вольфрам. Добыча шла подземным способом — шахта находилась в горе, рядом с которой и вырос рабочий поселок. Поднятую на-гора руду отправляли на металлургические предприятия Урала. После войны производство перепрофилировали на медь: с 1949 по 1953 год три тысячи заключенных построили рядом с шахтой обогатительную фабрику. Вместе оба предприятия проработали до 1973 года и в конце концов были закрыты. По словам пожилых туимцев, 50 — 60-е годы XX века были самым “золотым” временем для их родного поселка. Население тогда доходило до пяти с лишним тысячи человек. В начале 1970-х не желавшие уезжать из окруженного дивной природой места шахтеры обратились через первого секретаря Красноярского крайкома КПСС Павла Федирко к Леониду Брежневу с письмом, прося организовать в Туиме другое промышленное производство, тоже связанное с металлургической отраслью. Так появился проект завода ОЦМ, который к середине 1970-х годов был реализован. При этом советское правительство заранее поставило местных рабочих в известность относительно того, что большие объемы медного и латунного проката страна от них не ждет, однако завод будет работать, выполняя собственный план, до тех пор, пока не окупит потраченные на него и организованную вокруг него социальную инфраструктуру государственные средства. И затем будет перепрофилирован на что-нибудь другое. А потом пришла перестройка. А за ней — развал СССР, демократия, рыночные отношения… Времена “горячих сердец” закончились. В Красноярске и Москве про Туимский завод ОЦМ, про жителей далекого хакасского поселка попросту забыли.
Дела житейские
Обойти Туим, попутно заглянув во все дворы, магазинчики и другие заведения, за час не получится. Потребуется, наверное, часа два, не меньше. Тут есть два действующих кафе, один круглосуточный пивбар, две аптеки, 22 магазина, автозаправка, автомойка и даже тренажерный зал. Есть еще единственная на все село общественная баня. Но, к сожалению, не работает — стоит с выбитыми окнами и наглухо заколоченными дверьми. Может показаться, что для обычного среднестатистического села слишком много дорог и улочек, большинство из которых, правда, разбиты. Однако местами и на них все же имеются следы асфальтового покрытия. От прежних, более тучных времен Туиму достались 38 километров внутрипоселковых дорог, содержать которые в нормальном состоянии нынешняя муниципальная администрация сегодня не в силах. Асфальт на них уложили еще в начале
1990-х и с тех пор не обновляли. Зияющие тут и там ямы засыпают обычным песком. В прошлом году, правда, одну из улиц все-таки отремонтировали — положили один километр триста метров асфальта, израсходовав на это четыре миллиона триста тысяч рублей. Удастся ли местной власти повторить подобный подвиг в году текущем, в Туиме сомневаются все, даже сама местная власть.
В селе сегодня проживают четыре тысячи человек, восемьсот из которых — пенсионеры, примерно столько же — мужчин трудоспособного возраста, остальные — женщины и дети. Мужиков на улице почти не видно. Работы для них в селе сейчас практически нет. Завод ОЦМ полностью встал два года назад, поэтому для мужского населения остались трудовые места на заготовке леса, его транспортировке и переработке (в Туиме действует четыре лесопилки). Кто-то трудится в такси, кто-то ездит в Шира. Многие мотаются по вахтам — от “северов” до Дальнего Востока. Немногим удалось открыть небольшое, но собственное дело. Есть и те, кто стоит на бирже труда, перебиваясь случайными заработками. И те, кто банально пьет, ничем конкретным не занимаясь. Для женщин работа — только в сфере услуг, торговле.
Еще в Туиме расположен психоневрологический интернат, в котором работает 450 человек. Как раз женщин, причем из местных. Но средняя заработная плата в этом учреждении — 6 — 7 тысяч рублей. А при такой зарплате о позитивном будущем, сами понимаете, обычно не думается. Скорее, о грустном.
Администрация муниципалитета находится на первом этаже панельной пятиэтажки — общежития, где помимо представителей местной власти и участковых уполномоченных полиции ютятся также граждане, не имеющие собственного жилья. Тут же — различные мелкие магазинчики. На верхних этажах здания — темные проемы. Нет даже банальных оконных рам. На углу — мирно отдыхают коровы. Мимо животных то и дело проносятся голосистые ребятишки, степенно везут детские коляски молодые мамы. Коров здесь вообще много. Почти как в Индии. Видимо, для бывшего промышленного поселка такое множество домашнего скота — это безусловный плюс. Как средство выживания.
Идем на “главную площадь” (она же — сельский рынок), где три женщины торгуют недорогими одеждой и обувью. Покупателей нет, но у всех трех счастливые лица (возможно, подумали, что мы — туристы, готовые по доброте душевной скупить у них все китайские тапочки, майки, носки и трусы). Спрашиваем про жизнь в селе.
— А что тут говорить? Плохо живем!..
Легкое недоверие быстро улетучивается, между нами завязывается довольно живая, откровенная беседа. Сюда же подтягиваются случайные прохожие, главным образом пенсионерки. Они рассказывают, что молодежи в Туиме заняться нечем. Пьют пиво по вечерам и бьют бутылки — тут же, на рынке (так и есть — мы посмотрели). Раньше в селе широко праздновали День металлурга, а нынче даже 9 Мая как следует отметить не смогли. Дом культуры не работает — с 1 апреля отключен свет за неуплату. На улицах — мусор, дороги — ходить опасно. На лето отключают горячую воду. Но люди в основной своей массе, конечно, хорошие. Только — неустроенные… С трудоустройством — вообще “полный швах”. В холодное время года в квартирах тепло — котельная топит хорошо. Но зимой за квартиру надо платить, за двухкомнатную — по три с половиной тысячи рублей в месяц. А если нет заработка, и под субсидию не подпадаешь — совсем худо. Зато — природа. Лесистые сопки, дикоросы. И тишина на улицах…
Бюджета нет, но есть надежда
— Как выживали в 1990-е? Как все. Завод не работал, люди пять лет зарплату не получали. Кто держал скот — тот как-то выживал, а кто в квартирах жил — тому труднее пришлось, — делится своими воспоминаниями о лихих временах глава поселковой администрации Геннадий Герасченко. — Потом предприятием заинтересовались норильчане. Были планы у них развивать на ОЦМ производство, строить в поселке жилье, заселять его своими пенсионерами. В 2002 году пришли они на завод, выплатили людям нашим долги по заработной плате. Закипела работа, пошли заработки, рабочие машин накупили. Получалось у северян неплохо. При хороших менеджерах завод бы и сегодня работал. Но пришел новый собственник — господин Юзефович (бывший советник у Алексея Лебедя, еще в бытность последнего депутатом Госдумы России от РХ. — Прим. авт.), и что-то у него не пошло. Коллектив стал сокращаться, начались проблемы с выплатой зарплаты. От 500 работавших на предприятии постепенно не осталось никого, кроме охраны. Сам собственник стал богатым человеком, говорят, живет теперь где-то на Балканах…
Глава села рассказывает о родном заводе с горечью, хоть и старается это скрывать. Но получается плохо. Он в Туиме прожил всю жизнь. Уходил в армию — закрылась обогатительная фабрика. После службы устроился на новый завод, и много лет проработал на нем простым рабочим. Два года назад ОЦМ встал окончательно и бесповоротно. Хозяева сейчас пытаются выжать из погибшего предприятия все, что осталось. Исчезли рельсы подъездных путей, ведущих к бывшей заводской котельной. Продается бывший заводской детский сад (в 1990-е приспособленный под гостиницу). Имущество завода разукомплектовано по винтикам, порезано и сдано в металлолом. Осталось только разобрать корпуса цехов. Бывшие заводчане судачат между собой о том, что распродана каждая панель. Плавильно-прокатный уже разобрали и вывезли в неизвестном направлении.
— Две главные проблемы нашего села — безработица и острая нехватка финансовых средств, — утверждает Геннадий Герасченко. — Без района мы вообще ничего не можем сделать! У села имелся долг перед энергетиками за уличное освещение, поэтому, действительно, отключен свет в ДК (хотя мы за него проплатили). А это — занятость детей: в ДК для них —18 кружков по интересам, театральная студия. В 2013 году бюджет муниципального образования составлял девять миллионов рублей. Бюджет на этот год — шесть миллионов, так как три с нас сняли. Правда, два миллиона сто семьдесят восемь тысяч рублей в текущем году должны компенсировать в качестве дорожного фонда. 320 тысяч у нас там уже лежат на специальном счету. После праздников (выходные на День России. — Прим. авт.) мы собираемся заключить договор с Ширинским ДРСУ и начать ремонт дорог. Отремонтируем, насколько средств хватит, а дальше нас ждет неизвестность.
Дело в том, что шестимиллионный бюджет Туима сверстан только до июля 2014 года. На большее денег нет. Собственных доходов туимский бюджет может собрать не более двух с небольшим миллионов рублей.
— А нам только содержание бывшего заводского, а ныне сельского Дома культуры ежегодно обходится в пять миллионов восемьсот тысяч рублей, из которых миллион восемьсот уходит на оплату электроэнергии и отопления, и четыре миллиона рублей — на выплату заработной платы. Вот и считайте, что остается на все остальные нужды Туима! Если не поможет республика, то нам остается только свернуть всю работу…
В 2013 году сельсовет продал за два миллиона четыреста тысяч рублей красноярским бизнесменам здание бывшего общежития. Хотел поправить материальное положение муниципалитета. До сегодняшнего дня с новых владельцев недвижимости получено всего 700 тысяч рублей. Остальные деньги до сих пор не перечислены, идут судебные разбирательства.
Если верить главе сельсовета, то положение с бюджетом в Туиме на самом деле близко к катастрофе. К этому также следует присовокупить и неизвестность при подготовке к будущему отопительному сезону. Дело в том, что все местное ЖКХ сейчас зависит от “Хакресводоканала”. Население должно упомянутому предприятию 12 миллионов рублей, но рассчитываться не торопится. Есть в селе семьи, задолжавшие за тепло, воду и канализацию по 90, 100, 140 тысяч рублей. И взыскать с них эти долги по суду нет никакой реальной возможности, ибо оно, население, неплатежеспособно. Плюс к этому — ресурсоснабжающему предприятию нерентабельно содержать слишком мощную бывшую заводскую котельную и протяженную теплотрассу, обеспечивая теплом и горячим водоснабжением лишь несколько многоквартирных домов и немногочисленные социальные объекты. По указанным причинам уже через месяц “Хакресводоканал” собирается уйти из села, оставив муниципальные власти один на один с накопившимися проблемами. Как они теперь будут разруливать сложившуюся патовую ситуацию, глава сельсовета, откровенно говоря, представляет себе плохо. Хотя и знает, что подготовка к зиме — это серьезно. И спросят с него потом за нее, что называется, по полной программе. Сейчас он надеется на районные и республиканские власти. Детский сад, школа и больница Туима уже находятся на обеспечении районной казны. Судя по всему, на нее же в итоге навесят и сельское ЖКХ. Если, конечно, не случится чудо. Например, в Туим вновь зайдет крупный промышленный бизнес.
— На уровне главы поселения я ничего больше не могу сделать по увеличению доходной части бюджета, — сокрушается Геннадий Герасченко. — И если с Туимом захотят вести дела серьезные промышленники, то можно считать, что селу и его жителям крупно повезло!..
Вместо постскриптума
Перед отъездом в Абакан мы с фотографом редакции просто не могли не побывать на так называемом Туимском провале — разрекламированной в СМИ техногенной воронке, оставшейся после обрушения закрытой шахты. Отсюда можно посмотреть на село с высоты птичьего полета, оценив истинный его масштаб, масштаб руин советской цивилизации, и масштаб возможного “скукоживания” некогда процветающего рабочего поселка, до масштабов уже упоминавшейся выше деревни, с явно депрессивным наименованием. Сейчас здесь какой-нибудь туимский мальчишка за 50 рублей проведет для любого желающего экскурсию. За гораздо большие деньги можно прыгнуть в пропасть с тарзанки. Один из местных предпринимателей делает на провале свой небольшой бизнес.
После разговоров с простыми туимцами, главой муниципалитета и открывшегося вида почему-то подумалось: кажется, именно сюда и рухнули когда-то все их многолетние ожидания положительных перемен. Тем не менее все же есть в их полных неподдельной горечи словах и таких же открытых, лучезарных улыбках некий скрытый жизненный потенциал. И дай бог, чтобы все у них наконец-то пришло к лучшему.
Сергей АМЕЛИН
Абакан — Туим — Абакан