На тему: «Жить или умирать рудникам в Абазе и Вершине Тёи» судачат все, кому не лень. Оно и понятно. Два градообразующих предприятия, на которых работает несколько тысяч человек, находятся в сложном положении.
Но в ворохе слухов и сплетен нужно искать проверенную информацию. А она есть лишь у тех, кто занимается рудной темой чуть ли не ежедневно. В их числе первый заместитель главы Хакасии Олег Нам, который не первый год курирует этот вопрос со стороны исполнительной власти республики. Именно ему мы решили задать вопросы о том, что ждёт некогда стабильные добывающие производства Хакасии.
На тему: «Жить или умирать рудникам в Абазе и Вершине Тёи» судачат все, кому не лень. Оно и понятно. Два градообразующих предприятия, на которых работает несколько тысяч человек, находятся в сложном положении. Но в ворохе слухов и сплетен нужно искать проверенную информацию. А она есть лишь у тех, кто занимается рудной темой чуть ли не ежедневно. В их числе первый заместитель главы Хакасии Олег Нам, который не первый год курирует этот вопрос со стороны исполнительной власти республики. Именно ему мы решили задать вопросы о том, что ждёт некогда стабильные добывающие производства Хакасии.
— Олег Валерьевич, развейте слухи. Что действительно происходит на предприятиях ООО «Руда Хакасии»? Есть ли свет в конце тоннеля?— Чтобы объективно ответить на этот вопрос, нужно вспомнить предысторию проблемы. Всё началось в 2013 году, когда владелец горнорудных производств — «ЕвразХолдинг» уведомил правительство Хакасии о том, что собирается рудники закрывать. Заводы «Евраза» готовы брать железную руду с них по 3000 рублей за тонну, тогда как себестоимость её добычи — 3400 рублей.Отмечу, что чуть ранее тем же путём «Евраз» пошёл в отношении добывающего предприятия в посёлке Ирба Курагинского района Красноярского края. Тогда уже звучали голоса, что это какой-то шантаж со стороны «ЕвразХолдинга» и на самом деле рудники никто не закроет. Но у нас есть пример Ирбы, где предприятие приказало долго жить и теперь весь посёлок влачит жалкое существование.
То есть у нас сразу было понимание, что вопрос стоит очень остро и нужно принимать меры. В противном случае на республику падала бы значительная социальная нагрузка. Нужно было бы трудоустраивать две тысячи человек, а с учётом семей работников — в три раза больше. Проседала налогооблагаемая база двух населённых пунктов. Возникала масса других очевидных социальных проблем.
— При прежнем руководстве республики это не стало бы проблемой. Помнится, на все подобные ситуации мы слышали от предыдущего состава правительства один ответ: «Это рынок. Он всё расставит по своим местам. Мы ничего сделать не в силах. Не наши полномочия».
— Не берусь судить прежнее руководство Хакасии. Отмечу лишь: у Виктора Зимина на этот счёт принципиально иная позиция. Было принято решение — за сохранение предприятий бороться до конца. Сразу же была создана рабочая группа, которую возглавил Юрий Лапшин, бывший тогда первым заместителем главы Хакасии. Начали обсуждать тему с руководством «Евраза» и искать выход из сложившейся ситуации.
— Что удалось сделать?
— Как минимум банкротство было отодвинуто на три года. Да, со сложностями, но предприятия продолжали работать, люди получать зарплату. Всё это благодаря новому инвестору, который выкупил рудники у «ЕвразХолдинга». За счёт иного подхода к производственному процессу была снижена себестоимость продукции. Её опустили до 3000 рублей за тонну. Узнав об этом, руководство «ЕвразХолдинга» было очень удивлено. Оно считало, что такого показателя достигнуть невозможно. Один этот результат позволил рудникам год работать совершенно спокойно.
— Что же произошло потом?
— Цена руды на международных рынках стала падать. А рыночная цена лежит в основе формулы, по которой идёт расчёт стоимости покупки нашей руды перерабатывающими предприятиями «ЕвразХолдинга». Нашу руду готовы были забирать только по 2200 рублей за тонну. Разрыв маржи в 800 рублей — это очень серьёзно с учётом того, что себестоимость добычи дальше снижать было практически невозможно. Мы поняли, что без вмешательства федерального центра рудники опять начинают жить в предбанкротном состоянии. Мы обратились в минпром России, попросили о поддержке. Параллельно на уровне топ-менеджеров «ЕвразХолдинга» вели переговоры об изменении формулы, по которой идёт расчёт цены покупки нашей руды предприятиями «Евраза». В сложившихся условиях мы посчитали её недостаточно справедливой, а когда поняли, что навстречу нам идти не хотят ни при каких условиях, то обратились в Федеральную антимонопольную службу. Потребовали проверить законность ценообразования на основании того, что предприятия «Евраза» являются монопольными переработчиками продукции хакасских рудников.
— И какую же позицию заняли государственные органы?
— В ходе разбирательства выяснилось, что географически «Евраз» может быть единственным выгодоприобретателем от покупки нашей руды и вроде как естественный монополист. Тем более что в советское время и рудники, и заводы, которые производят железо и принадлежат теперь «Евразу», входили в единый комплекс. Но в рамках рыночной экономики ООО «Руда Хакасии» может отправлять руду куда угодно ещё. В этом её никто не ограничивает. А то, что транспортная составляющая съест всю прибыль, никого не интересует. Поэтому по критериям ФАС «ЕвразХолдинг» не монополист, так как продавать руду мы можем куда угодно. Какие-либо меры воздействия к «Евразу» в рамках своих полномочий ФАС применять отказалась.
— А что же минпром России?
— В решении острого для Хакасии вопроса глава республики дошёл до президента и премьер-министра страны. Были оформлены соответствующие распоряжения первых лиц России. Прошёл целый ряд совещаний на уровне заместителей руководителя минпрома России, а потом и под председательством самого министра Дениса Мантурова, где обсуждалась судьба наших рудников. В результате Абазу и Вершину Тёи включили в число моногородов первой категории. Это открыло перед нами возможности по получению льготных кредитов и других мер господдержки для организации в моногородах предприятий малого и среднего бизнеса. Цель — диверсифицировать экономику моногородов. Изменить ситуацию, когда налогооблагаемая база территории зависит лишь от одного крупного предприятия.
— Об этом довольно много говорилось в своё время, но до конкретных проектов дело не дошло…
— Были уже и проработанные проекты. И визиты в Хакасию руководителей фонда по развитию моногородов, а также менеджеров МСП Банка, через который идёт льготное кредитование таких территорий. Но потом — Крым, санкции, Украина. Фактически против России начали вести экономическую войну. В связи с этим количество моногородов, которым срочно потребовалась поддержка федерального центра, выросло в десятки раз. Объективно перестало хватать средств, чтобы помочь всем, кому помощь необходима. В центре стали менять саму методику оказания такой помощи. Стало очевидно, что только открытием пекарен и швейных мастерских невозможно решить ворох проблем, связанный с закрытием крупных промышленных или добывающих предприятий.
— Получается, что и собственник, и исполнительная власть Хакасии работали по всем возможным направлениям, чтобы спасти рудники, но кардинально ситуация не изменилась.
— Другие бы на нашем месте уже опустили бы руки. Потому что и на уровне минпрома России, и со стороны «Евраза» есть экспертные заключения, что рудники надо закрывать. В условиях рыночной экономики они не рентабельны. Хотя ментально, как говорится, все с нами. И готовы нам помогать. Но на всех совещаниях глава Хакасии задаёт один и тот же вопрос: «Как закрывать то, во что наши отцы и деды вложили огромное количество средств и сил? Закрыть легко. А кто же потом восстанавливать всё это будет?»
— Но какой выход? Очевидно, что руки в правительстве Хакасии опускать не намерены.
— Задачу максимум мы видим в создании рядом с рудниками металлургического завода. По заказу ООО «Руда Хакасии» институт цветной и чёрной металлургии имени Бардина уже разработал техническое задание для строительства завода по производству чугуна на основе технологии «Ромелт». Это позволит обогащать местную руду в республике, доводить содержание железа в ней до 98 процентов с использованием, что очень важно, энергетических углей, которые есть в Хакасии. Мы сможем перерабатывать нашу руду в окатыши и отправлять их куда хотим, без привязки к «Евразу». Сейчас компания Ростехнологии строит такой завод в Мьянме. Уже на этой неделе мы летим в Москву, чтобы на переговорах с представителями Ростеха проработать вопрос строительства аналогичного завода в Хакасии.
— Но это задача-максимум. А минимум?
— Не остановить рудники окончательно. Долгое время они работали на уровне ниже рентабельности. Накопились долги. И «Руда Хакасии» уже обязана уведомлять кредиторов о начале процедуры банкротства предприятий. Если этого не сделать, то руководство рудников будет нести ответственность, вплоть до уголовной. Наша задача, как представителей власти, это узкое место расшить. С этой целью директором Абаканского рудника по согласованию с собственником назначен Александр Жуков, работавший до последнего времени в правительстве Хакасии. Он должен изучить ситуацию изнутри и к середине месяца предложить оптимальное решение проблемы.
— Я слышал, что речь может идти о том, что правительство Хакасии станет собственником рудников…
— Скажем так: это один из возможных вариантов развития событий. Решение будет приниматься после анализа информации, которую мы получим от Александра Жукова.
— Тем не менее какие плюсы будут, если предприятия перейдут в собственность Хакасии?
— В строительство завода по переделу чугуна нужно вложить серьёзные деньги, и крупный инвестор вкладывать такие средства будет, только если увидит гарантии своим инвестициям. А государственные гарантии правительства Хакасии — это очень серьёзно. Одним из потенциальных инвесторов мы видим китайскую компанию «Синостил», которая строит в республике завод по производству электролитического марганца. Они уже, кстати, были в Абазе и просчитывают это предложение. Но китайцы предпочитают поддерживать проекты, в которых видят государственное участие. Плюс к тому нужны средства, чтобы в Абазе, например, перейти на новый горизонт добычи руды. Это тоже инвестиции порядка 350 — 500 миллионов рублей. Переход на новый горизонт позволит снизить себестоимость добычи тонны продукции ещё на 150 — 200 рублей. Текущий горизонт уже почти выработан, поэтому переход на новый жизненно необходим. Ну и порядка 400 миллионов рублей необходимо «Руде Хакасии» для расчёта с кредиторами. Кроме китайских инвесторов мы хотим вовлечь в этот проект средства федерального фонда развития промышленности. С его представителями мы также встречаемся в Москве на этой неделе.
— Получается, что судьба рудников будет решаться в самое ближайшее время?
— Не исключено, что в такой короткой перспективе будут приняты важнейшие решения. Но главное, что бы я хотел сказать жителям Хакасии: мы отрабатываем все возможные варианты. Благодаря этому рудники в Абазе и Вершине Тёи не встали три года назад. И все мы напряжённо работаем над тем, чтобы у этих важнейших для республики добывающих производств появилась долгосрочная перспектива развития.
Виктор ЛЕБЕДЕВ